На пороге нового мир
На пороге нового мир
М. ВАЙНБЕРГ
НА ПОРОГЕ НОВОГО МИРА
Съезд партии. Всего два слова, но в
этих словах — 'наши победы и наши на-
дежды, наш труд и наше мужество, вся
поступь нелегкой и прекрасной нашей
жизни. Может быть, мы сами не всегда
замечаем (настолько это стало уже при-
вычным!), как тесно связаны думы и де-
ла каждого с любым значительным со-
бытием в судьбе народа.
Что значит — «встретить съезд», «под-
готовиться к съезду»? Предприятия за-
вершают годовые планы, театры показы-
вают специальные премьеры, художники
сочиняют особенно много произведений о
партии, о родине. Страна живет пред-
съездовскими соревнованиями, движени-
ем бригад коммунистического труда,
триумфальным успехом полета Германа
Титова в космос и предвидением новых
космических путешествий.
Это все, так оказать, — реально ося-
заемое, видимое глазу. Но есть и другое:
душевная подтянутость, сосредоточен-
ность, когда пытаешься словно еще раз
требовательно оглядеть свой внутренний
мир, ответить на самый главный для ху-
дожника вопрос: что же ты несешь, что
хочешь сказать людям? Вот это ощуще-
ние боевого смотра духовных сил сейчас,
перед съездом, переживают, по-моему,
многие. И это естественно: съезд утвер-
дит новую программу партии, программу
жизни. Какое место займет в ней каж-
дый из нас? Наверно, нет человека, ко-
торого это не волновало бы.
Так мы, художники, все вновь и вновь
приходим к вопросу о роли искусства в
жизни общества. Общества, строящего
коммунизм. Роль эта огромна. С беспри-
мерным в истории развитием производи-
тельных сил возрастает эстетическое от-
ношение людей к труду, к явлениям жиз-
ни вообще. Маркс гениально определил
человеческую деятельность как творчест-
во «по законам красоты». О роли красо-
ты, фантазии, мечты, о наслаждении сво-
бодным одухотворенным трудом много
говорил Ленин, писали Горький, Ромен
Роллан. И вот, наконец, мы стоим на
пороге нового мира, в котором потреб-
ность человека в красоте будет столь же
насущной, сколь потребность в произ-
водстве материальных благ. Имя этому
миру — коммунизм, открывающий не-
объятную перспективу для развития ду-
ховной культуры, искусства, ибо именно
искусство полнее и глубже всего отвеча-
ет на эстетические запросы человека.
Строго говоря, развитие искусства не
планируется. Это, как известно, «произ-
водство» сугубо индивидуальное и пото-
му, если можно с уверенностью предопре-
делить, сколько в таком-то году понадо-
бится нам стали или зерна, то невозмож-
но сказать, сколько в том же году
появится превосходных кинофильмов,
пьес или симфоний. Но несомненно одно:
искусству в нашей стране открыты все
дороги к прогрессу и процветанию.
Каким оно будет?
В последнее время часто говорят о
том, что так называемый современный
стиль в искусстве требует лаконизма и
простоты, монументальности синтетиче-
ских форм, в которых объединятся звук
и слово, хореография и сценическая дра-
ма. Что ж, возможно, это справедливо.
Мне кажется только, что, пробуя приот-
крыть завесу над искусством завтрашне-
го дня, не нужно «отнимать» у него
м н ого образ и я. По-моему, как вче-
ра и сегодня, оно будет завтра очень
разным. Ведь в конечном итоге мно-
гообразие жанров и форм — это следст-
вие многообразия самой действительно-
сти. Жизнь так богата и разнолика, что
для отражения ее нужны самые различ-
ные формы и средства. Пусть растут и
совершенствуются непохожие друг на
друга таланты, пусть одному ближе
«чистый» симфонизм, другому — опера,
третьему — песня; лишь бы идея, лежа-
щая в основе творческого замысла, была
жизнеспособной, благородной, гумани-
стической...
Меня иногда спрашивают: как надо
работать?
Мне кажется, почти любой миг в
жизни настоящего художника — в каком-
то смысле работа. Работа интенсивная,
11
НА ПОРОГЕ НОВОГО МИРА
Съезд партии. Всего два слова, но в
этих словах — 'наши победы и наши на-
дежды, наш труд и наше мужество, вся
поступь нелегкой и прекрасной нашей
жизни. Может быть, мы сами не всегда
замечаем (настолько это стало уже при-
вычным!), как тесно связаны думы и де-
ла каждого с любым значительным со-
бытием в судьбе народа.
Что значит — «встретить съезд», «под-
готовиться к съезду»? Предприятия за-
вершают годовые планы, театры показы-
вают специальные премьеры, художники
сочиняют особенно много произведений о
партии, о родине. Страна живет пред-
съездовскими соревнованиями, движени-
ем бригад коммунистического труда,
триумфальным успехом полета Германа
Титова в космос и предвидением новых
космических путешествий.
Это все, так оказать, — реально ося-
заемое, видимое глазу. Но есть и другое:
душевная подтянутость, сосредоточен-
ность, когда пытаешься словно еще раз
требовательно оглядеть свой внутренний
мир, ответить на самый главный для ху-
дожника вопрос: что же ты несешь, что
хочешь сказать людям? Вот это ощуще-
ние боевого смотра духовных сил сейчас,
перед съездом, переживают, по-моему,
многие. И это естественно: съезд утвер-
дит новую программу партии, программу
жизни. Какое место займет в ней каж-
дый из нас? Наверно, нет человека, ко-
торого это не волновало бы.
Так мы, художники, все вновь и вновь
приходим к вопросу о роли искусства в
жизни общества. Общества, строящего
коммунизм. Роль эта огромна. С беспри-
мерным в истории развитием производи-
тельных сил возрастает эстетическое от-
ношение людей к труду, к явлениям жиз-
ни вообще. Маркс гениально определил
человеческую деятельность как творчест-
во «по законам красоты». О роли красо-
ты, фантазии, мечты, о наслаждении сво-
бодным одухотворенным трудом много
говорил Ленин, писали Горький, Ромен
Роллан. И вот, наконец, мы стоим на
пороге нового мира, в котором потреб-
ность человека в красоте будет столь же
насущной, сколь потребность в произ-
водстве материальных благ. Имя этому
миру — коммунизм, открывающий не-
объятную перспективу для развития ду-
ховной культуры, искусства, ибо именно
искусство полнее и глубже всего отвеча-
ет на эстетические запросы человека.
Строго говоря, развитие искусства не
планируется. Это, как известно, «произ-
водство» сугубо индивидуальное и пото-
му, если можно с уверенностью предопре-
делить, сколько в таком-то году понадо-
бится нам стали или зерна, то невозмож-
но сказать, сколько в том же году
появится превосходных кинофильмов,
пьес или симфоний. Но несомненно одно:
искусству в нашей стране открыты все
дороги к прогрессу и процветанию.
Каким оно будет?
В последнее время часто говорят о
том, что так называемый современный
стиль в искусстве требует лаконизма и
простоты, монументальности синтетиче-
ских форм, в которых объединятся звук
и слово, хореография и сценическая дра-
ма. Что ж, возможно, это справедливо.
Мне кажется только, что, пробуя приот-
крыть завесу над искусством завтрашне-
го дня, не нужно «отнимать» у него
м н ого образ и я. По-моему, как вче-
ра и сегодня, оно будет завтра очень
разным. Ведь в конечном итоге мно-
гообразие жанров и форм — это следст-
вие многообразия самой действительно-
сти. Жизнь так богата и разнолика, что
для отражения ее нужны самые различ-
ные формы и средства. Пусть растут и
совершенствуются непохожие друг на
друга таланты, пусть одному ближе
«чистый» симфонизм, другому — опера,
третьему — песня; лишь бы идея, лежа-
щая в основе творческого замысла, была
жизнеспособной, благородной, гумани-
стической...
Меня иногда спрашивают: как надо
работать?
Мне кажется, почти любой миг в
жизни настоящего художника — в каком-
то смысле работа. Работа интенсивная,
11
упорная, бесконечная. Работа не только
за письменным столом, но и работа —
наблюдение, впитывание в себя звуков,
красок, движений, ритмов действитель-
ности.
Художник в наше время должен
быть исключительно разносторонним, ши-
рокообразованным человеком. Как нель-
зя себе представить современного физи-
ка, не сведущего во всех отраслях близ-
ких ему профессий, так и нельзя предста-
вить себе современного композитора, не
оснащенного полноценным багажом зна-
ний в области литературы, живописи,
драматургии, кино, поэзии, архитектуры.
Пусть композиторы берегут время
смолоду. Это очень важно —• постоянно
помнить главную творческую задачу,
«сверхзадачу» на данный период жизни,
а все остальное подчинять ей. Именно
тогда возникает ощущение настоящей
осмысленности, необходимости своей
профессии и своего труда. И даже если
результаты его оказываются в данный
момент не столь удовлетворительными,
как хотелось бы, — все же чувствуешь,
что время не потеряно даром и сегодня
ты сумел что-то, чего вчера еще не умел.
В последнее время мне пришлось ра-
ботать над Четвертой симфонией, Концер-
том для флейты и струнного оркестра, му-
зыкой к новому кинофильму, делать но-
вую редакцию детского балета «Бурати-
но» и т. д. Казалось бы, все это малосов-
местимо, а вместе с тем сама насыщен-
ность, разность задач очень помога-
ла мне. Безусловно, на каждом этапе
что-то одно было главенствующим, а все
остальное — подчиненным.
Разговор о работе, о рабочем време-
ни — это в сущности разговор об ответст-
венности художника за свое творчество,
ответственности перед людьми, перед са-
мим собой. Подлинный талант «ненасы-
тен» и требует от человека всей жизни —
его эмоций, его интеллекта, его времени.
День, в который художник не работает,
должен восприниматься им как потерян-
ный день.
Конечно, ощущение полезности, необ-
ходимости труда композитора, писателя,
артиста, о котором я говорил, по-настоя-
щему прочно лишь при условии поддерж-
ки со стороны критики, творческих орга-
низаций, прессы. Поддержка — не значит
похвала. Не обязательно хвалить, но быть
постоянно заинтересованным в судьбе ком-
позитора — это, по-моему, обязанность и
критика, и 'исполнителей, и Союза компо-
зиторов, и театров... Старый-старый это
разговор, но, к сожалению, не устарев-
ший. Да, конечно, общих слов о роли му-
зыки в формировании духовного облика
нового человека говорится немало. Но
конкретно о работе своих композито-
ров наш народ знает очень мало. Чита-
ешь иногда газеты (даже те, что внима-
тельны к вопросам культуры) и думаешь:
может быть, действительно подробнейшие
сведения о спартакиадах важнее хотя бы
краткого упоминания о том, над чем тру-
дятся сейчас музыканты? С этим, одна-
ко, нельзя согласиться. Композиторы,
музыковеды, исполнители работают мно-
го и напряженно, они самоотверженно
вносят свой вклад в нашу общую семи-
летку. Так почему же не рассказать об
этом наравне с рассказом об инженерах,
доярках, врачах?
Не все благополучно и в нашей про-
фессиональной критике. Не берусь обоб-
щать (возможно, я знаю далеко не все,
что делается в этой области), но у меня
такое впечатление, что музыкальная кри-
тика все же частенько проходит мимо
очень важных, я оказал бы — публици-
стических тем. Композиторы хотели бы
читать и короткие статьи, и основатель-
ные исследования о сущности музыкаль-
ного образа, о современной стилистике,
об эволюции средств музыкальной выра-
зительности в XX веке, о новой природе
национального в нашем искусстве. И, ко-
нечно, мне, как и другим, хотелось бы
познакомиться с глубокими по смыслу,
литературно яркими по стилю портрета-
ми больших художников нашего времени.
Пусть эти портреты будут даже спорны-
ми, — не беда. Главное, чтоб будили они
мысль, заставляли внимательней вгляды-
ваться, вслушиваться в мир окружающе-
го нас искусства.
Я считаю советскую музыку лучшей
в мире. И мне просто обидно, что наши
музыковеды так мало и так скучно пишут
о советских композиторах. Бывает, все
как будто сказано: и о драматической
главной партии, и о лирической побоч-
ной, и о зеркальной репризе и даже апо-
феоэной коде, но... чего-то самого глав-
12
за письменным столом, но и работа —
наблюдение, впитывание в себя звуков,
красок, движений, ритмов действитель-
ности.
Художник в наше время должен
быть исключительно разносторонним, ши-
рокообразованным человеком. Как нель-
зя себе представить современного физи-
ка, не сведущего во всех отраслях близ-
ких ему профессий, так и нельзя предста-
вить себе современного композитора, не
оснащенного полноценным багажом зна-
ний в области литературы, живописи,
драматургии, кино, поэзии, архитектуры.
Пусть композиторы берегут время
смолоду. Это очень важно —• постоянно
помнить главную творческую задачу,
«сверхзадачу» на данный период жизни,
а все остальное подчинять ей. Именно
тогда возникает ощущение настоящей
осмысленности, необходимости своей
профессии и своего труда. И даже если
результаты его оказываются в данный
момент не столь удовлетворительными,
как хотелось бы, — все же чувствуешь,
что время не потеряно даром и сегодня
ты сумел что-то, чего вчера еще не умел.
В последнее время мне пришлось ра-
ботать над Четвертой симфонией, Концер-
том для флейты и струнного оркестра, му-
зыкой к новому кинофильму, делать но-
вую редакцию детского балета «Бурати-
но» и т. д. Казалось бы, все это малосов-
местимо, а вместе с тем сама насыщен-
ность, разность задач очень помога-
ла мне. Безусловно, на каждом этапе
что-то одно было главенствующим, а все
остальное — подчиненным.
Разговор о работе, о рабочем време-
ни — это в сущности разговор об ответст-
венности художника за свое творчество,
ответственности перед людьми, перед са-
мим собой. Подлинный талант «ненасы-
тен» и требует от человека всей жизни —
его эмоций, его интеллекта, его времени.
День, в который художник не работает,
должен восприниматься им как потерян-
ный день.
Конечно, ощущение полезности, необ-
ходимости труда композитора, писателя,
артиста, о котором я говорил, по-настоя-
щему прочно лишь при условии поддерж-
ки со стороны критики, творческих орга-
низаций, прессы. Поддержка — не значит
похвала. Не обязательно хвалить, но быть
постоянно заинтересованным в судьбе ком-
позитора — это, по-моему, обязанность и
критика, и 'исполнителей, и Союза компо-
зиторов, и театров... Старый-старый это
разговор, но, к сожалению, не устарев-
ший. Да, конечно, общих слов о роли му-
зыки в формировании духовного облика
нового человека говорится немало. Но
конкретно о работе своих композито-
ров наш народ знает очень мало. Чита-
ешь иногда газеты (даже те, что внима-
тельны к вопросам культуры) и думаешь:
может быть, действительно подробнейшие
сведения о спартакиадах важнее хотя бы
краткого упоминания о том, над чем тру-
дятся сейчас музыканты? С этим, одна-
ко, нельзя согласиться. Композиторы,
музыковеды, исполнители работают мно-
го и напряженно, они самоотверженно
вносят свой вклад в нашу общую семи-
летку. Так почему же не рассказать об
этом наравне с рассказом об инженерах,
доярках, врачах?
Не все благополучно и в нашей про-
фессиональной критике. Не берусь обоб-
щать (возможно, я знаю далеко не все,
что делается в этой области), но у меня
такое впечатление, что музыкальная кри-
тика все же частенько проходит мимо
очень важных, я оказал бы — публици-
стических тем. Композиторы хотели бы
читать и короткие статьи, и основатель-
ные исследования о сущности музыкаль-
ного образа, о современной стилистике,
об эволюции средств музыкальной выра-
зительности в XX веке, о новой природе
национального в нашем искусстве. И, ко-
нечно, мне, как и другим, хотелось бы
познакомиться с глубокими по смыслу,
литературно яркими по стилю портрета-
ми больших художников нашего времени.
Пусть эти портреты будут даже спорны-
ми, — не беда. Главное, чтоб будили они
мысль, заставляли внимательней вгляды-
ваться, вслушиваться в мир окружающе-
го нас искусства.
Я считаю советскую музыку лучшей
в мире. И мне просто обидно, что наши
музыковеды так мало и так скучно пишут
о советских композиторах. Бывает, все
как будто сказано: и о драматической
главной партии, и о лирической побоч-
ной, и о зеркальной репризе и даже апо-
феоэной коде, но... чего-то самого глав-
12
ного не хватает. Может быть, поэтиче-
ской увлеченности, того особого «захва-
та» материалом, без которого он никогда
не раскроется перед читателем? А может
быть, и большего: глубокого понимания
места художника в нашей культуре, его
вклада в развитие искусства?
Пусть не обижаются на меня наши
музыковеды, среди которых много очень
талантливых людей. Мы знаем, что худо-
жественная критика — это тоже искусст-
во, и большое, сочетающееся с мастерст-
вом серьезного теоретического исследова-
ния, острого анализа. По-моему, у со-
ветской музыки успехов не меньше, чем
у кино, театра или литературы. А вот
по-настоящему масштабных (и в ширь, и
в глубь) размышлений о нашей музы-
ке— немного. А они нужны. Особенно
сейчас, когда стремительное движение
общества вперед настоятельно диктует
потребность смелых и широких обобще-
ний.
Мне хотелось бы, чтобы композиторы,
исполнители и критики острее ощущали
свое боевое содружество. Ведь все они
делают одно огромной важности дело —
формируют художественные взгляды и
вкусы поколения, которому суждено
жить при коммунизме. Говорят:
«фронт культуры», и эта метафора,
по-моему, очень точна. Борьба за высо-
кую душу, разносторонность и гармонич-
ность человеческой личности — вот ко-
нечная цель усилий советского худож-
ника.
...Пройдут годы. Настанет время, ког-
да исчезнут на земле рабство, безработи-
ца, опасность истребительных войн. Че-
ловек проникнет в тайны космоса, побы-
вает на других планетах. Он будет очень
много знать и очень много уметь. Но он
будет не только умен и сведущ в науках.
Нет. Человек украсит свое Завтра высо-
кой этикой и эстетикой, он сделает мир
не только справедливым, но и красивым.
Потому что и в двадцатые, и в сороко-
вые, и в шестидесятые годы, несмотря на
все потрясения XX века, жили и живут
люди, воспевающие благородство помыс-
лов человеческих, совершенствующие
красоту души человеческой. И первое ме-
сто среди этих людей по праву принад-
лежит советским художникам.
ской увлеченности, того особого «захва-
та» материалом, без которого он никогда
не раскроется перед читателем? А может
быть, и большего: глубокого понимания
места художника в нашей культуре, его
вклада в развитие искусства?
Пусть не обижаются на меня наши
музыковеды, среди которых много очень
талантливых людей. Мы знаем, что худо-
жественная критика — это тоже искусст-
во, и большое, сочетающееся с мастерст-
вом серьезного теоретического исследова-
ния, острого анализа. По-моему, у со-
ветской музыки успехов не меньше, чем
у кино, театра или литературы. А вот
по-настоящему масштабных (и в ширь, и
в глубь) размышлений о нашей музы-
ке— немного. А они нужны. Особенно
сейчас, когда стремительное движение
общества вперед настоятельно диктует
потребность смелых и широких обобще-
ний.
Мне хотелось бы, чтобы композиторы,
исполнители и критики острее ощущали
свое боевое содружество. Ведь все они
делают одно огромной важности дело —
формируют художественные взгляды и
вкусы поколения, которому суждено
жить при коммунизме. Говорят:
«фронт культуры», и эта метафора,
по-моему, очень точна. Борьба за высо-
кую душу, разносторонность и гармонич-
ность человеческой личности — вот ко-
нечная цель усилий советского худож-
ника.
...Пройдут годы. Настанет время, ког-
да исчезнут на земле рабство, безработи-
ца, опасность истребительных войн. Че-
ловек проникнет в тайны космоса, побы-
вает на других планетах. Он будет очень
много знать и очень много уметь. Но он
будет не только умен и сведущ в науках.
Нет. Человек украсит свое Завтра высо-
кой этикой и эстетикой, он сделает мир
не только справедливым, но и красивым.
Потому что и в двадцатые, и в сороко-
вые, и в шестидесятые годы, несмотря на
все потрясения XX века, жили и живут
люди, воспевающие благородство помыс-
лов человеческих, совершенствующие
красоту души человеческой. И первое ме-
сто среди этих людей по праву принад-
лежит советским художникам.
Комментировать