«Женя не может работать на маленьких гонорарах». Менеджер Медведевой – о работе со спонсорами

Пост в инстаграме Евгении Медведевой стоит больше, чем у звёзд шоу-бизнеса.

Рекламный агент и бывший пиар-директор «Матч ТВ» Леван Матуа сотрудничает с российской фигуристкой Евгенией Медведевой с 2017 года. У Левана много обязанностей, но, если в двух словах, он должен монетизировать внимание к фигуристке и делать это без ущерба её спортивной карьере. За время совместной работы с Леваном Медведева заключила соглашения с Procter & Gamble, Pantene, японскими брендами Rivaland и Aniplex. Недавно она стала амбассадором нового реалити-шоу MTV про корейскую поп-музыку. Скоро у Евгении добавится ещё один крупный спонсор, но Леван не хочет называть его до официального объявления.

Несмотря на повышенный интерес к Медведевой и частое упоминание в СМИ, Матуа предпочитает делать предложения сам, а не ждать их. Популярность у фигуристки высокая, но из-за многих факторов – возраст, жёсткий режим тренировок, нахождение в Канаде – спонсоры не выстраиваются за ней в очередь, как за известной актрисой или телеведущей. Тем не менее, Евгению можно назвать лидером в российском фигурном катании по количеству рекламных контрактов. Леван продолжает вести активную работу, чтобы усилить представительство Медведевой в Японии – на этом приоритетном рынке усилила позиции Алина Загитова, заключив соглашения с Shiseido и Airweave.

После Олимпиады у Медведевой, как рассказывает Леван, был вариант приостановить карьеру для участия в шоу. Это обычный вариант для олимпийцев. Евгения согласилась принять участие в телешоу Первого канала «Ледниковый период. Дети» – но как только она восстановилась от травмы, сразу же вернулась на лёд. Фигуристка не хотела рассматривать коммерческие предложения, которые поступили после Пхёнчхана, и поставила перед собой цель – Пекин-2022.

– Когда Жене делали предложения и говорили «Подзаработаешь денег и вернёшься», она послала всех... в баню. «Нет! Я буду работать и стану олимпийской чемпионкой! И пока не стану, не успокоюсь!» – передаёт слова Медведевой Леван.

Что будет дальше – кратко:

– Спортсмены нанимают агентами либо 20-летних девушек, либо родственников, и это печально.

– На деловых встречах Этери Тутберидзе теряет внимание, когда начинают говорить лишнее.

– Рекламный рынок направлен прежде всего на женскую аудиторию, и это помогает Евгении.

– Коммерческий пост в инстаграме Медведевой стоит больше, чем у Ольги Бузовой.

– Канадский тренер Брайан Орсер отказался от начислений с рекламных контрактов Евгении.

«ИЗ-ЗА ГОСДЕНЕГ У МНОГИХ НЕТ МОТИВАЦИИ ИСКАТЬ ДЕНЬГИ НА СТОРОНЕ»

– Леван, что входит в понятие «менеджер»? Это то же самое, что «агент»?

– Конечно, это синонимы. Работая с Медведевой, я занимаюсь коммуникацией с внешним миром, обрабатываю звонки, отслеживаю все письма, которые приходят на почту. 70 процентов – это пустые письма и звонки. Один раз, к примеру, предлагали прорекламировать за 500 рублей мазь для пяток. Намажешь и не будет мозолей. Спрашиваю: «Вы серьёзно?» «А почему нет? Мы вам и мазь подарим!»

Часто пишут фанаты. Адекватные вещи показываю Жене. Одна девушка из Аргентины в качестве дипломной работы сделала целый мультик и посвятила его Жене. Это достойно внимания Медведевой. А вот когда взрослые парни присылают свои фотографии и контакты с желанием познакомиться и погулять, я, безусловно, оставляю это без ответа. Наверное, им будет обидно узнать, что их сообщения читает не Женя, а 32-летний бородатый грузин. К сожалению, это всё надо просматривать. За всеми глупыми предложениями может скрыться что-то интересное. Трачу на прочитку писем часа два.

Также я помогаю Жене в последнее время вести социальные сети и работу со СМИ. И, конечно, веду всю работу с брендами – от переговоров до заключения.

– Достаточно ли у вас коллег в фигурном катании, чтобы говорить о конкуренции?

– Нет. Я бы взял шире: профессиональных агентов в спорте нет в принципе. В большинстве случаев менеджеры спортсменов – это либо 20-летние девушки, нанятые за 50 тыс рублей в месяц, либо друзья/родственники. Спортивный маркетинг в России развит примерно так, как хоккей в Армении. То есть, никак. Я знаю единицы ребят, которые делают что-то реально толковое.

Если же говорить про агентский бизнес, то здесь вообще глухой лес. Основная проблема – госфинансирование. Если зарубежный спортсмен не подписывает личных контрактов, он заканчивает карьеру. Нашим всегда поможет государство. Безусловно, в этом есть свои плюсы, но из-за такого положения вещей у спортсменов и агентов нет мотивации искать деньги на стороне. Уберите госденьги – и увидите, как все спортсмены начнут дёргаться, искать спонсоров, придумывать проекты и искать в этом бизнес.

– Как вы определяете, профессиональный агент или нет?

– По некоторым деталям. Большинство агентов не понимают, что осенью компании закладывают бюджеты на следующий год, а в декабре звонить уже бессмысленно. Не понимают, что нужно проводить анализ рынка, знать, какая компания выходит с предложением, какие у неё финансовые возможности. Зубная паста собирается вложиться в рекламу – ты должен найти агентство, с которым сотрудничает компания, позвонить и сказать: «Ребята, вот вы сейчас работаете над креативом, давайте напишем, что чистить зубы и прыгать на льду – это клёво». Это я сейчас условно.

Возможно, в спорте многим агентам мешают развиваться федерации. Там люди зачастую думают, что если бренд пришёл с предложением к спортсмену, то это миллион долларов. Так не бывает! Есть знаменитая история. Не очень известный футболист «Спартака» пришёл в одно московское агентство, и там его спросили: «Какой минимальный контракт вы хотели бы?» Он ответил, что миллион долларов. Таких сумм просто не существует на российском рынке. Они бывают у Овечкина и Шараповой, но для эти спортсмены больше представляют американский рынок.

Про федерацию фигурного катания такого сказать не могу. Там работает действительно компетентный человек Александр Ильич Коган.

– В чём выражается его компетентность?

– Он понимает рынок, механизмы бизнеса. Для меня вот это важно. Он знает, что такое агентство, как взаимодействовать с ним, а как – с брендом. Понимает, что упор надо делать на Японию, а не на Россию, как происходит фото- и видеосъёмка, сколько времени на это нужно. Не припомню ни одного случая, где мы бы не договорились с Коганом. Никакой бюрократии я от него не видел. Поэтому я называю федерацию фигурного катания адекватной. К сожалению, про 80 процентов других федераций такого сказать не могу.

«С ТУТБЕРИДЗЕ ВСЕГДА НАХОДИЛИ ОБЩИЙ ЯЗЫК»

– Как у вас завязалось сотрудничество с Медведевой?

– У Жени был агент до меня, и насколько мне известно, никаких сделок это сотрудничество не принесло. Всё началось с того, что мой другой клиент - Алексей Ягудин - рекомендовал меня маме Евгении Жанне. С Ягудиным познакомился года три назад, когда работал в агентстве iSport. Провёл совместно с ним мероприятий пять, первое – по соку «Добрый». Когда я ушёл из агентства, он предложил мне стать своим менеджером. Я не сильно сопротивлялся.

Жене тогда было 17 лет, и, конечно, все глобальные вопросы решались с её мамой. Жанна и сейчас очень активно помогает Жене. Я бы сказал, что она настоящий агент Жени, а я лишь помогаю в её непростой работе. После рекомендации Ягудина мы встретились. Мне сразу она понравилась как человек. Она очень открытая и добрая. Оказалось, что мы с ней похожи в плане юмора. А это, на мой взгляд, один из важнейших аспектов жизни – уметь хорошенечко посмеяться в любой ситуации.

Для Жанны стало важным фактором, что я не сижу просто и не жду, когда ко мне придёт клиент. Я люблю делать предложения, а не выслушивать их. Вообще есть правило, что если агент не делает 20 звонков за день, то это плохой агент. Мы с менеджером по продажам всегда стараемся соблюдать этот принцип.

– Затем нужно было встретиться с Тутберидзе?

– Да. Я опросил общих знакомых, и меня сразу же предупредили: она человек конкретный и быстро потеряет интерес, если говорить лишнего. Нужно быть максимально лаконичным. Также я знал, что у Этери Георгиевны был неудачный опыт работы с агентами – они каким-то образом повлияли на решение Юлии Липницкой уйти к другому тренеру. Но это лишь слухи.

Встреча, тем не менее, сложилась удачно. Я описал Этери Георгиевне, как буду работать, пошутил, что и у меня, и у неё грузинские фамилии, поэтому нам суждено быть вместе. Она улыбнулась. Если Этери Георгиевна улыбается, значит, всё окей. У меня остались положительные воспоминания от той встречи. За время разговора я не услышал от неё какого-либо негатива.

В дальнейшем у меня с тренером не было такого плотного общения, как с Жанной или федерацией. Если нужно было что-то передать Этери Георгиевне, я как правило обращался к Эдуарду Михайловичу [ Аксёнову ], администратору «Самбо-70». Но некоторые решения нужно было обсуждать напрямую. Этери Георгиевна очень негативно относилась к тому, что Женя может потратить больше трёх часов на съёмках. Это нормальное отношение тренера, который хочет побеждать, я к такому привык. При этом не могу сказать, что Тутберидзе рушила нам какие-либо планы. Мы всегда находили общий язык.

– Каким был ваш первый разговор с Медведевой?

– Она сказала, что знает моего брата Зураба - резидента «Камеди Клаб», и как-нибудь нам надо сходить на его выступление. По сути, мы с ней больше ни о чём не беседовали. Лишь спустя какое-то время стали общаться чаще. Тогда Жене было 17 лет, и мне показалось, что тогда в её мире существовали только тренировки, а всё остальное для неё не существовало. Сейчас она совершенно другой человек. Если для пацана 17 лет и 19 лет – никакой разницы, то для девушек это большие перемены с эмоциональной точки зрения.

«АН РАЗГРУЗИЛ АКТУАЛЬНОСТЬ ДЛЯ НАС»

– Как вы выходите на бренды с предложениями?

– Практически всегда общение начинается через агентство, которое представляет бренд. Чем больше компания, тем меньше вероятность, что к тебе поступит запрос от неё самой.

Приведу пример. Когда я заключил сотрудничество с Женей, то сделал рассылку в фейсбуке. «Евгения Медведева не так давно стала моим клиентом, рад объявить» и всё в этом духе. Естественно, рассылка была не для одноклассников и друзей, а для коллег-агентов. Ответил представитель TMA Marketing. Это селебрити-агентство, я с ними сделал несколько проектов – например, рекламу «Балтики» и VISA с Александром Кержаковым перед чемпионатом мира.

Мне написали: «Оу, интересно. Мы как раз недавно обсуждали Медведеву. А расскажи, какая у неё статистика?» Я отправил. Сообщили, что находятся в поиске лица для Pantene Pro-V. Там были разные претенденты. Не буду называть имена, но одним из них была очень известная темноволосая актриса. В один момент нужно было убедить, что очень известная актриса даст Pantene меньше, чем 17-летняя фигуристка.

– И чем вы убедили?

– Для спонсоров самое важное – актуальность. Это и сыграло нам на руку. На Олимпиаде в Пхёнчхане не было такого количества героев, как в Сочи-2014. Не поехал просто гигант с коммерческой точки зрения Виктор Ан. Он кореец, Олимпиада в Корее, шестикратный олимпийский чемпион – если бы его допустили, он получил бы много контрактов. Но этого не случилось. В какой-то степени это разгрузило актуальность для нас.

Помогло, во-первых, что в фигурном катании было соперничество Алины и Жени – событие номер один для рекламного рынка. Во-вторых, мало кто сомневался, что они возьмут медали. А кроме этих двух имён, в голову рекламодателей ничего не приходило.

– Как вы находите партнёров в Японии?

– Стараемся напоминать брендам о нас. Раньше попадали в ситуации, когда секретари компаний либо не могли соединить нас с отделом маркетинга, либо выводили на людей, которые не говорили по-английски. Но каким-то образом нам удалось взять их почты и сформировать некую базу. По ней начали делать рассылки – вот есть Евгения Медведева, и мы вам предлагаем с ней сотрудничать. На одно из таких писем откликнулись напитки Rivaland. Сначала договорились о размещении поста в соцсетях. Затем стали обсуждать более плотную работу. Сразу дали понять, что Женя не может приезжать в Японию по пять раз в год. Одна съёмка в год – не проблема, больше – уже в накладку. Прошло какое-то время, и они согласились пойти на уступки. Все счастливы, все довольны. Из Японии было немало входящих предложений. Помню, одна компания хотела платить неплохие деньги за то, чтобы Медведева приезжала в Токио раз в месяц. Но это невозможно для действующего спортсмена. В будущем – да.

– Скорее всего, раньше вы никогда не слышали о Rivaland. Как узнавали, что это за компания?

– Не так давно мы наняли японского менеджера. Он живёт в Токио и, само собой, знает японский. Его основная задача – встречаться с японскими брендами и напоминать о нас. В этот раз я попросил его навести справки, потому что невозможно из американского гугла или русского яндекса дать оценку японской компании. Много информации на японском. Он сказал, что компания большая, с хорошей репутацией.

– Часто ли приходится взаимодействовать с японцами через федерацию? Сколько процентов в таком случае она запрашивает?

– Частенько. Каждый контракт согласовывается с федерацией. Они должны быть в курсе наших телодвижений. Это нормально. Когда это происходит, мы садимся за стол и обсуждаем гонорар, который устроит нашу сторону. Но запросы приходят и от федерации. Таким образом мы заключили контракт с японской компанией Aniplex. В основном же бренды общаются с нами напрямую, а мы ставим федерацию в курс дела по всем переговорам и контрактам. В этом плане у нас позитивный диалог, никто никому не мешает. По поводу процентов – не могу разглашать информацию.

– С чем связана популярность российский фигуристок в Японии?

– С тем, что фигурное катание там дико популярно, а наши девочки в этом виде спорта лучшие. Вот и всё. А с чем связано популярность Месси и Роналду в России? Это риторический вопрос. Плюс наши девушки очень красивые, а в Японии это тоже важный момент. У Жени очень много подписчиков из Японии. Я обратил внимание, что японские болельщики крайне позитивны, и от них ни разу не наблюдал никакой агрессивной реакции на что бы то ни было.

«ЖЕНЯ ВЕДЁТ СОЦСЕТИ – ПРОСТО НЕ ВСТУПАЕТ В КОММУНИКАЦИЮ»

– Есть ли у Медведевой контракты, которые включают в себя только посты в соцсетях?

– Мы редко делаем коммерческие посты без контракта бренд-амбасадорства. Если есть сотрудничество, мы можем выложить запись даже без дополнительных договорённостей. Так мы поступили с Rivaland. Они пошли нам на уступки, прилетели в Торонто, чтобы Женя не теряла неделю в Токио, уложились всего в четыре часа. Почему бы им не сделать приятно?

Но в целом наша принципиальная позиция – рекламный пост у Жени стоит очень дорого. Дороже, чем у многих звёзд шоу-бизнеса и известных блогеров. Дороже, чем Ольги Бузовой. У неё инстаграм – это клад брендов, абсолютная коммерция. Мы, конечно, себе такого позволить не можем, и поэтому удерживаем такую расценку. Российские бренды не понимают этого, японские – понимают. Но иногда для российских брендов опускаем цены, если нам нравится предложение, и делаем посты по рыночной стоимости. Для японских – держим цену нетронутой.

– После выступления во Франции Евгения сказала, что соцсети вместо неё ведут агенты. Это сказывается на спонсорской активности?

– В понимании Жени вести соцсети – это общаться с подписчиками, вступать в переговоры, отвечать на вопросы. Этим она действительно больше не занимается. Но периодически она всё равно обновляет соцсети – например, ведёт сторис. В целом, Женя не уделяет много времени соцсетям уже давно. Перед Олимпиадой у неё не выходило постов месяцев пять. Она сказала, что на смм вообще брейк полный – только лёд и тренировки. У нас во время Олимпиады должен был выйти пост с Pantene, и мне пришлось потратить много усилий, чтобы выбить его.

В этом сезоне Женя попросила у меня помощи в оформлении постов. Она хочет что-то выложить – я придумываю подпись, выбираю время и прочее. Она иногда заходит проверить, что там происходит, но реже намного, сейчас упор на тренировки. Она ведёт соцсети – просто не вступает в частую коммуникацию с внешним миром.

«ОРСЕР ПОНИМАЕТ, КАК ДОРОГО СТОИТ ПРОЖИВАНИЕ В КАНАДЕ»

– Какая у Медведевой целевая аудитория?

– Женщины в возрасте от 18 до 34 лет, если смотреть на статистику подписчиков в инстаграме. Там они представляют 75 процентов аудитории. Есть статистика по фигурному катанию вообще. Она немного отличается. 48 процентов аудитории – женщины от 25 до 45. 5 процентов – женщины старше 55-ти. Ещё 5 – девочки младше 16-ти.

На встречах с брендами я привожу данные по интернет-аудитории. Для меня она самая активная. Преобладание женской публики нам на руку, потому что рекламным миром правят как раз женщины. Если брать глобально, кто смотрит телевизор? Конечно, женщины. Поэтому в основном бренды ориентируются на женскую аудиторию – если речь, конечно, не идёт о Сеалексе. Продуктов, которым нужна активная реклама, для женщин больше, чем для мужчин.

– Вы знаете, что ядро аудитории Медведевой – женщины от 18 до 34. Как это влияет на ваши действия?

– Зная эту статистику, я уже не ставлю в приоритет, например, фармацевтические компании. У них всегда самые крупные рекламные бюджеты, но они не нацелены на нашу аудиторию. Люди в возрасте от 18 до 34 лет не задумываются по-серьёзному о своём здоровье.

Хотя в последнее время я наблюдаю тенденцию, что привлекается больше молодёжи. Возможно, это связано с тем, что среди молодёжи просто больше героев. Возьмём в пример Тимати и «Тандум Верде». Что-то в таком духе может подойти и нам, поскольку у тебя горло может болеть всегда, вне зависимости от возраста. К тому же, Женя проводит много времени на льду.

Но я бы даже сказал, что ей лучше рекламировать чай. Если делать что-то про простуду, то это будет повторяшка. Уже был ролик, где Плющенко заболел, а Рудковская предлагает ему выпить лекарство. Снимать то же самое ещё раз – не уверен, что правильно. Креативное агентство, которое напишет такую концепцию, незаслуженно получит свои деньги.

– Когда пишут «фигуристка стала лицом N-го бренда», что это включает в себя?

– В случае с Женей это не может быть больше, чем пара мероприятий в год и одна фотосессия, на которой снимают и видео. Женя - действующая спортсменка, и она не может прерывать тренировочный процесс на долгое время. Другой мой клиент - Ягудин - может себе позволить приехать на мероприятия бренда хоть десять раз за год, поскольку он завершил карьеру и у него больше свободного времени.

– Рекламные соглашения у фигуристок – история больше про деньги или имидж?

– Всё-таки деньги. Попадание на ТВ и журналы может обеспечить и хороший пиар-менеджер. Имиджевые предложения обычно делают лакшери бренды. Они дают тебе небольшие суммы: 10 - 20 тысяч долларов в год и говорят, что поднимут репутацию и обеспечат попадание в глянец. Я всё же верю, что репутацию спортсмена может поднять сам спорт и человеческое отношение к окружающим, а не глянцевые съёмки. Такая схема больше работает со звёздами шоу-бизнеса. Равшана Куркова, допустим, может себе позволить такое, а мы – нет.

– По каким принципам решаете, принять предложение или нет?

– Смотрим, во-первых, на репутацию бренда и его сегмент. Очевидно, что Женя не может рекламировать алкоголь или презервативы. Во-вторых, пытаемся понять отношение. Если компания не очень вежлива в общении, лучше сразу расходиться. После заключения контракта стоит ждать беды. В-третьих, конечно, обсуждаем цену. Женя не может работать на маленьких гонорарах. Она всё-таки мировая звезда.

– Как распределяется прибыль от соглашений между всеми заинтересованными сторонами: вами, фигуристкой, тренером, школой, федерацией?

– Сейчас мы распределяем доходы по очень простой схеме. Я получаю свою комиссию, существуют определенные договоренности с федерацией, а Медведева – всё остальное. Она откладывает все деньги, поскольку они уходят на Канаду. Тренер Брайан Орсер сразу пошёл на уступки и сказал, что ему не нужны никакие деньги с рекламных контрактов. Такое редко можно встретить в фигурном катании, потому что обычно проценты с рекламы – главный источник доходов для тренеров. Но Орсер понимает, как дорого стоит проживание в Канаде.

«Я ПОНИМАЮ, ЧТО ЛЮДИ ЛЮБЯТ ПРОТИВОСТОЯНИЯ»

– Разговаривая с Медведевой, часто ли вы переходите из ситуации «менеджер-фигуристка» в «человек-человек»?

– У меня нет такого клиента, с которым бы сотрудничал только как менеджер-спортсмен. Посмотрите сериал «Антураж». Вы сами все поймете. Если ты агент и не дружишь со своим клиентом, то ты плохой агент. Я считаю Жанну и Женю Медведевых своими друзьями. Я очень с ними сблизился, и даже если мы не будем работать, то я буду сопереживать за них. Они замечательные люди, заслуживающие самого лучшего.

– Как вы взаимодействуете с Евгенией сейчас, когда она находится в Канаде?

– Общаемся с Женей и её мамой через ватсап. XXI век: все дела можно обсуждать и удалённо. В Канаду пока не летал, но планирую. Помогает то, что у меня в одном городе с Женей живёт моя двоюродная сестра.

– Стали ли вам приходить предложения из Канады?

– Пока что нет. Но мы сами для этого пока что ничего не сделали. Сосредоточены на Азии. США – мой следующий шаг. Я уже знаю в какое агентство за партнерством пойду. Мне нравятся ребята из CAA. У них очень большая база мировых брендов, и мы несколько раз встречались в Москве, когда их представители приезжали. Я познакомился с ребятами, которые сделали как минимум три рекламных контракта для Криштиану Роналду.

– Какая позиция была у вас, когда Медведева переходила к Орсеру?

– Полностью доверился стороне Жени. Она лучше знает, ведь это её карьера. Я могу её понять. Она максималистка, и ей нужны были перемены. К лучшему ли они? Это покажет не один сезон, а два-три сезона. Вспомните Ягудина, которого долго критиковали за переход к Тарасовой и переезд в США. Итог какой? Уверен, что карьера Жени намного интереснее с драматургической точки зрения стала после переезда. Именно о таких спортсменах снимают фильмы. Взлёты, падения, сильные решения, которые не все поддерживают. Но если ты в итоге побеждаешь, то весь мир твой.

– В какие сферы жизни фигуристки вы как менеджер никогда не вмешиваетесь?

– Наверное, в спорт. Потому что я ничего в нём не понимаю. И, более того, мне не нужно понимать, чем лутц отличается от флипа. Это не имеет никакого значения в моей работе. Такие знания могут мне пригодиться только если я смотрю фигурное катание сам и переживаю за Женю.

Мне нужно понимать, как устроен мир рекламы, а не фигурного катания. На встрече с клиентом я не описываю техническую составляющую произвольной программы Жени – максимум могу сказать, в каких соревнованиях она будет участвовать. Что-то вроде: «Дорогой бренд, в ближайшее время у моего клиента будут соревнования там-то и там. Что это означает? Внимание СМИ. А внимание СМИ к вашему бренд-амбассадору означает внимание и к вам».

При этом агенту нужно понимать особенности тренировочного процесса. Где-то за три месяца до Игр мне ввели полный запрет на спонсорскую активность – ни съёмок, ни контрактов, ни чего-либо другого. Инсценирован этот запрет был не только Тутберидзе, но и самой Женей, к чему я отнёсся с пониманием. У Жени перед Олимпиадой была такая форма, что она могла всё исполнить с закрытыми глазами. Пропуск даже одного занятия мог сломать всю программу подготовки.

– Какие потери вы понесли из-за предолимпийского запрета?

– Подсчитать невозможно. Но помню, как в декабре-январе обращались клиенты и говорили «Давайте что-нибудь снимем». Где же вы были, ёлки-палки, ребята? Прикалываетесь? Для брендов существует мир Нагиева и Урганта, которых они могут выхватить в любой момент. Им трудно объяснить, что спортсменка должна постоянно тренироваться.

– Было ли компаниям принципиально, выиграет Медведева «золото» или «серебро»?

– В осенний период задавали вопросы: «А как вы докажите, что у Медведевой есть шансы?» Я доставал ноутбук, заходил на сайт первой попавшейся букмекерской конторы и говорил: «Смотрите, коэффициент на то, что Медведева будет олимпийской чемпионкой, равен 1,7. На Алину Загитову – два с чем-то». Так и показывал, что мой клиент – главный фаворит. С котировками ведь они спорить не будут.

– Медведеву и Загитову постоянно сталкивают между собой. Признаёте ли вы это противостояние?

– Конечно, мне бы хотелось, чтобы Женя всегда и везде была первой. При этом я понимаю, что люди любят противостояния. Вы помните такого фигуриста, как Илья Кулик? А ведь парень выиграл Олимпиаду в 1998 году. А помните Ягудина и Плющенко? Они бились за «золото» в 2002 году, на дворе 2018-й, и этих двух фигуристов помнят до сих пор.