Не только украинцы суть советские,
но для русских и всякие советские - украинцы.
То есть иуды по самой своей украино-советской природе

По каким-то неясным причинам тов. Корнев счёл, что украинская война удобный повод для нападок на клятых антисоветчиков и занятий советской агитацией. Пишет он свои заметки в состоянии крайнего душевного волнения, оттого несколько бессвязно. Наблюдаются симптомы мании преследования, что видно из его безумных слов: «… Пионер сегодня хочет убить меня».

- НЕТ! Ни сегодня, ни вчера, не хотел и не хочу вас убивать, гр. Корнев! Думаю и завтра не захочу. И послезавтра. Живите себе спокойно, тов. советский патриот. С моей стороны вашему благополучию ничего не грозит. Честное слово!

Боюсь, мои самые искренние уверения не помогут. У апологетов советчины сейчас трудное, шизофреничное время. Бывшая УССР – любимое дитя советской власти, и ныне действует в 100% советских традициях. Однако при этом рушит памятники истинному отцу основателю Украины – Ленину. С ума сойти можно!

А для русских с началом войны на Украине всё предельно упростилось.

Для советских украинская война гражданская. А для русских – национально-освободительная.

Русским незачем убеждать в чём-то свидомых украинцев, они уже практически доскакались. Понадобится ещё не так много времени, чтобы даже отчаянно упёртые и сами начали это понимать.

Полемизировать с агитаторами за советскую власть тоже нет нужды. Достаточно предложить для ознакомления исторические документы, как на практике советской властью проводилась украинизация Малороссии, Новороссии и пр. Как на подвластной коммунистам русской земле выращивался и пестовался новый (советский) человек – украинский. Сейчас мы имеем дело с продуктом советско-украинской селекции в четвёртом поколении.

Роза Люксембург о ленинском проекте "Украина":

«Украинский национализм в России был совсем иным, чем, скажем, чешский, польский или финский, не более чем просто причудой, кривляньем нескольких десятков мел­кобуржуазных интеллигентов, без каких-либо корней в эко­номике, политике или духовной сфере страны, без всякой исторической традиции, ибо Украина никогда не была ни нацией, ни государством, без всякой национальной культу­ры, если не считать реакционно-романтических стихотво­рений Шевченко. Буквально так, как если бы в одно пре­красное утро жители «Ватерканте» (побережье Северного моря, где население говорило на нижненемецком диа­лекте.) вслед за Фрицем Рейтером (писателем, пи­савшем на том же диалекте.) захотели бы образо­вать новую нижненемецкую нацию и основать самостоя­тельное государство! И такую смехотворную шутку нескольких университетских профессоров и студентов Ле­нин и его товарищи раздули искусственно в политичес­кий фактор своей доктринерской агитацией за «право на самоопределение вплоть» и т.д. Первоначальной шутке они придали значимость, пока эта шутка не превратилась в самую серьезную реальность, впрочем, не в серьезное национальное движение, которое, как и прежде, не имеет корней, но в вывеску и знамя для собирания сил контр­революции! Из этого пустого яйца в Бресте вылезли гер­манские штыки».

…

«Рассказывает Лидия Новгородцева, жена известного ученого П.И. Новгородцева. В конце Гражданской войны она оказалась в Полтаве, где работала учительницей женской гимназии. После разгрома деникинцев и прочного установления в городе Советской власти в гимназию пришел приказ ук­раинизироваться:

«Родительский комитет высказался единогласно про­тив украинизации. Члены комитета указали между про­чим на то, что они считают русский язык своим и что даже нет учебников, написанных на «украинском» языке. Вскоре был получен вторичный приказ украинизировать школу и был прислан ящик с учебниками, напечатанны­ми в Австрии для галицких школ. Большевистское на­чальство даже не удосужилось вырвать из учебников пор­треты «найяснииаго пана щсаря» Франца-Иосифа. Чле­ны родительского комитета заявили, что они своих детей в такую школу посылать не будут и объявили бойкот гим­назии. За это они были арестованы ЧК».

Дальнейшая судьба арестованных родителей неизвестна, зато известно, что вопрос об украинских учебниках был положительно решен на самом высоком уровне пра­вящей коммунистической верхушки. В октябре 1921 г. советское правительство выделило 500 тысяч рублей золотом на печатание за гра­ницей украинских учебников. Позднее по личному ука­занию Ленина на эти цели было выделено еще 250 тысяч золотых рублей».

…

письмо то. Сталина тов. Кагановичу и другим членам ПБ ЦК КП(б)У (26. IV. 1926 г.):

«… украинизация идёт туго, на украинизацию смотрят, как на повинность, которую выполняют нехотя, выполняют с большой оттяжкой»…

«… для исправления этих недочётов необходимо прежде всего изменить состав партийной и советской верхушки под углом зрения украинизации, что только при этом условии можно будет создать перелом в кадрах наших работников на Украине в сторону украинизации» …

…

«21 сентяб­ря 1920 г. Совнарком УССР принял постановление о вве­дении украинского «языка» в школах и советских учреж­дениях республики. Постановление особо настаивало на «изучении» его во всех «учреждениях по подготовке ра­ботников просвещения». Государственному издательству вменялось в обязанность «озаботиться изданием... доста­точного количества учебных пособий на украинском язы­ке, равно как художественной литературы и всех прочих изданий», популярной и пропагандистской литературы. Исполкомы в обязательном порядке должны были изда­вать в каждом губернском городе «не менее одной укра­инской газеты». Во всех губернских и уездных городах должны были создаваться вечерние школы для обучения украинскому языку советских служащих.

В приказном порядке украинизировались пресса, изда­тельская деятельность, радио, кино, театры, концертные организации. Украинизация прессы достигла в 1930 г. 68,8%, а в 1932 г. эта цифра поднялась до 87,5%.

К 1930 г. осталось только три крупные газеты на русском языке (в Одессе, Донецке и Мариуполе). Борьба с газетами на русском языке достигла такого накала, что на Украине ограничили распространение даже центральных газет, в том числе главного печатного органа ВКП(б) — газеты «Правда».

Но прежде, чем переводит все на мову, ее требовалось еще создать, и работа закипела. В 1921 г. был открыт Институт украинского научного языка, который разрабатывал научную терминологию. С 1925 г. при украинском Совнаркоме работала Государственная комиссия для разработки правил правописания укра­инского новояза. В 1927 г. была проведена так называе­мая Правописная конференция, на которой предметом обсуждения стала единая система орфографии (она была введена в действие постановлением Совнаркома УССР в 1928 г.). Реформа правописания укромовы, осуществленная под руководством Н. Скрыпника (в 33-м он застрелится), сменившего на посту наркома просвещения УССР Шумского, не только закрепила результат аналогичной «работы» Гру­шевского, но и пошла еще дальше в деле окончательного отрыва ее от русского языка.

Вот только некоторые перлы украинского «правопысу» 1928—1929 гг.: «дЬшектика», «плян», «парлямент», «соцiяльний», «нарщ», «мапа», «фльота», «карафа», «фiранка» и т.д. и т.п. В докладе, зачитанном в январе 1929 г. в Коммунистической академии, специалист по «культурному строительству в национальных республиках» С. Диманштейн отмечал главное достижение украинизации: «Возьмем дореволюционный украинский язык на Украине, скажем, язык Шевченко, и теперешний украинский язык, с одной стороны, и русский язык — с другой: Шевченко почти каждый из вас поймет. А если возьмете какого-либо современного украинского писателя — Тычину, Досвитского или другого из новых, — я не знаю, кто из вас, не знающих украинского или хотя бы польского языка, поймет этот язык на основе русского. По отношению к русскому языку мы видим здесь значительное увеличение расхождения». Это, собственно, и являлось подлинной целью украинизации: любыми способами увеличить расхождения с русским языком вновь создаваемого украинского новояза. При этом откровенное признание странной и диковинной особенности этого вновь изобретенного «языка»: он мог быть понятен только при знании польского.

Что до старого большевика Скрыпника - бывшего чекиста и доброго знакомца и протеже Ленина, - то он был вполне откровенен: «Украинизация проводится и будет проводиться решительными мерами... Тот, кто это не понимает или не хочет понять, не может не рассматриваться правительством как контрреволюционер и сознательный или бессознательный враг Советской власти».

К 1927 г. 82% школ УССР были украинизированы, 76% от общего числа учащихся посещали украинские школы.

Чтобы восполнить острую нехватку «украинцев», их начали завозить из Галиции. Одного из изобретателей украинского новояза, М.С. Грушевского, стали приглашать переехать в УССР еще в 1923 г., сразу же после XII съезда РКП(б), уверив, что «по желанию Ленина теперь национальный вопрос решен в пользу нерусских народов твердо и бесповоротно». Бывший австрийский агент, высокопоставленный масон и заклятый враг России охотно откликнулся на приглашение и в 1924 г. прибыл в УССР. Но это стало лишь первым шагом на пути массового завоза галичан в республику. 6 августа 1925 г. комиссия по украинизации Политбюро ЦК КП(б)У специально рассмотрела вопрос об использовании «украинцев» из Восточной Галиции. Было решено выявить «все способные к работе силы и использовать их» в УССР. Уже к концу 1925 г. в республике орудовала многотысячная армия галицких «янычар», подготовленных еще при австрийском императоре Франце-Иосифе, и с каждым месяцем число их увеличивалось. В одном из своих писем Грушевский сооб­щал, что в УССР из Галиции переехало около 50 тыс. человек, многие с женами и семьями, молодые люди и мужчины. Надо ли говорить, что эта братия тут же начала занимать ключевые посты. Не командные, но ключевые.

Уже в 1921 г. было принято решение о субсидировании львовского «Наукового товариства им. Шевченко». Выплаты по тем временам достигали немалой величины. Например, на 1927 г. планировалось выделить этой организации дотацию в размере 24 тыс. рублей (примерно 12000 дол.). Такой же размер субсидий сохранялся и в последующие годы. Так, в 1933 г. планировалось выделить 9000 долларов. Оказывалась материальная помощь и наиболее известным деятелям «украинской культуры», проживавшим в Галиции, между прочим, иностранным гражданам. Например, в 1928 г. было принято решение о назначении пенсий «вьщатным украинськым пысьмэнныкам» — О.Ю.Кобылянской, проживавшей в Черновцах на Буковине, и В.С.Стефанику из Галиции. В том же году назначена пенсия вдове еще одного галицкого деятеля — В.Гнатюка. Всего же на начало 1930-х годов Советское правительство перечисляло за границу деньги семи персональным пенсионерам УССР на общую сумму 7920 руб. золотом. Помимо вышеперечисленных деятелей пенсию получала и вдова Ивана Франко. Эти пенсии были отменены только в мае 1934 г. (кроме пенсии семье И.Франко).

Заезжие украинизаторы весьма высоко оценивали политику коммунистов в Малороссии. Грушевский, например, в письме одному из своих соратников восторженно писал: «Я здесь, несмотря на все недостатки, чувствую себя в Украинской Республике, которую мы начали строить в 1917 г.». С.Родин. http://zapravdu.ru/content/view/151/

Не отставали от восточно-украинских коммунистов их единоверцы с Запада. «Часть украинских крестьян еще и до сих пор попадает под влияние реакционной москвофильской агитации, главным образом на Полесье и в округах Золочев, Львов, Перемышль», — отмечал в 1928 г. в своей резолюции III съезд Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ). «Галицкое москвофильство... представляет теперь серьезную опасность для западноукраинского революционного движения», — отмечалось в тезисах пленума ЦК КПЗУ (1930).

Понятно, что деятельность КПЗУ финансировалась из СССР. Отсюда же осуществлялось и идейное руковод­ство. «Галицкое москвофильство — корень графов Бобринских, епископов Евлогиев, русской черной сотни — необходимо уничтожить. И сделать это нужно как можно быстрее», — формулировал задание главный идеолог КП(б)У А. А.Хвыля (Олинтер)».

…

«В сентябре 1925 г. Совнарком УССР предлагал центральным учреждениям, комиссариатам и окружным исполкомам «уволить с должности сотрудников, которые до этого времени не овладели украинским языком».

Однако наличествовали и вполне объективные трудности. Так, для того, чтобы сдать квалификационный экзамен по украинскому языку от экзаменуемого номенклатурщика требовалось знание грамматики и орфографии, но они постоянно менялись. В результате уже единожды сдавшие экзамен вынуждены были сдавать его повторно. Это был уже чисто советский идиотизм. Комиссия ЦКК ВКП(б), обследовавшая практику проведения национальной политики на Украине в 1928 г., отмечала, что чиновники, вынужденные изучать украинский язык, отнюдь не горели желанием вникать в историю Украины, украинского театра, украинской литературы и т. п., которые были включены в «программу испытаний». …

…

Не только украинцы суть советские,
но для русских и всякие советские - украинцы.
То есть иуды по самой своей украино-советской природе

По каким-то неясным причинам тов. Корнев счёл, что украинская война удобный повод для нападок на клятых антисоветчиков и занятий советской агитацией. Пишет он свои заметки в состоянии крайнего душевного волнения, оттого несколько бессвязно. Наблюдаются симптомы мании преследования, что видно из его безумных слов: «… Пионер сегодня хочет убить меня».

- НЕТ! Ни сегодня, ни вчера, не хотел и не хочу вас убивать, гр. Корнев! Думаю и завтра не захочу. И послезавтра. Живите себе спокойно, тов. советский патриот. С моей стороны вашему благополучию ничего не грозит. Честное слово!

Боюсь, мои самые искренние уверения не помогут. У апологетов советчины сейчас трудное, шизофреничное время. Бывшая УССР – любимое дитя советской власти, и ныне действует в 100% советских традициях. Однако при этом рушит памятники истинному отцу основателю Украины – Ленину. С ума сойти можно!

А для русских с началом войны на Украине всё предельно упростилось.

Для советских украинская война гражданская. А для русских – национально-освободительная.

Русским незачем убеждать в чём-то свидомых украинцев, они уже практически доскакались. Понадобится ещё не так много времени, чтобы даже отчаянно упёртые и сами начали это понимать.

Полемизировать с агитаторами за советскую власть тоже нет нужды. Достаточно предложить для ознакомления исторические документы, как на практике советской властью проводилась украинизация Малороссии, Новороссии и пр. Как на подвластной коммунистам русской земле выращивался и пестовался новый (советский) человек – украинский. Сейчас мы имеем дело с продуктом советско-украинской селекции в четвёртом поколении.

Роза Люксембург о ленинском проекте "Украина":

«Украинский национализм в России был совсем иным, чем, скажем, чешский, польский или финский, не более чем просто причудой, кривляньем нескольких десятков мел­кобуржуазных интеллигентов, без каких-либо корней в эко­номике, политике или духовной сфере страны, без всякой исторической традиции, ибо Украина никогда не была ни нацией, ни государством, без всякой национальной культу­ры, если не считать реакционно-романтических стихотво­рений Шевченко. Буквально так, как если бы в одно пре­красное утро жители «Ватерканте» (побережье Северного моря, где население говорило на нижненемецком диа­лекте.) вслед за Фрицем Рейтером (писателем, пи­савшем на том же диалекте.) захотели бы образо­вать новую нижненемецкую нацию и основать самостоя­тельное государство! И такую смехотворную шутку нескольких университетских профессоров и студентов Ле­нин и его товарищи раздули искусственно в политичес­кий фактор своей доктринерской агитацией за «право на самоопределение вплоть» и т.д. Первоначальной шутке они придали значимость, пока эта шутка не превратилась в самую серьезную реальность, впрочем, не в серьезное национальное движение, которое, как и прежде, не имеет корней, но в вывеску и знамя для собирания сил контр­революции! Из этого пустого яйца в Бресте вылезли гер­манские штыки».

…

«Рассказывает Лидия Новгородцева, жена известного ученого П.И. Новгородцева. В конце Гражданской войны она оказалась в Полтаве, где работала учительницей женской гимназии. После разгрома деникинцев и прочного установления в городе Советской власти в гимназию пришел приказ ук­раинизироваться:

«Родительский комитет высказался единогласно про­тив украинизации. Члены комитета указали между про­чим на то, что они считают русский язык своим и что даже нет учебников, написанных на «украинском» языке. Вскоре был получен вторичный приказ украинизировать школу и был прислан ящик с учебниками, напечатанны­ми в Австрии для галицких школ. Большевистское на­чальство даже не удосужилось вырвать из учебников пор­треты «найяснииаго пана щсаря» Франца-Иосифа. Чле­ны родительского комитета заявили, что они своих детей в такую школу посылать не будут и объявили бойкот гим­назии. За это они были арестованы ЧК».

Дальнейшая судьба арестованных родителей неизвестна, зато известно, что вопрос об украинских учебниках был положительно решен на самом высоком уровне пра­вящей коммунистической верхушки. В октябре 1921 г. советское правительство выделило 500 тысяч рублей золотом на печатание за гра­ницей украинских учебников. Позднее по личному ука­занию Ленина на эти цели было выделено еще 250 тысяч золотых рублей».

…

письмо то. Сталина тов. Кагановичу и другим членам ПБ ЦК КП(б)У (26. IV. 1926 г.):

«… украинизация идёт туго, на украинизацию смотрят, как на повинность, которую выполняют нехотя, выполняют с большой оттяжкой»…

«… для исправления этих недочётов необходимо прежде всего изменить состав партийной и советской верхушки под углом зрения украинизации, что только при этом условии можно будет создать перелом в кадрах наших работников на Украине в сторону украинизации» …

…

«21 сентяб­ря 1920 г. Совнарком УССР принял постановление о вве­дении украинского «языка» в школах и советских учреж­дениях республики. Постановление особо настаивало на «изучении» его во всех «учреждениях по подготовке ра­ботников просвещения». Государственному издательству вменялось в обязанность «озаботиться изданием... доста­точного количества учебных пособий на украинском язы­ке, равно как художественной литературы и всех прочих изданий», популярной и пропагандистской литературы. Исполкомы в обязательном порядке должны были изда­вать в каждом губернском городе «не менее одной укра­инской газеты». Во всех губернских и уездных городах должны были создаваться вечерние школы для обучения украинскому языку советских служащих.

В приказном порядке украинизировались пресса, изда­тельская деятельность, радио, кино, театры, концертные организации. Украинизация прессы достигла в 1930 г. 68,8%, а в 1932 г. эта цифра поднялась до 87,5%.

К 1930 г. осталось только три крупные газеты на русском языке (в Одессе, Донецке и Мариуполе). Борьба с газетами на русском языке достигла такого накала, что на Украине ограничили распространение даже центральных газет, в том числе главного печатного органа ВКП(б) — газеты «Правда».

Но прежде, чем переводит все на мову, ее требовалось еще создать, и работа закипела. В 1921 г. был открыт Институт украинского научного языка, который разрабатывал научную терминологию. С 1925 г. при украинском Совнаркоме работала Государственная комиссия для разработки правил правописания укра­инского новояза. В 1927 г. была проведена так называе­мая Правописная конференция, на которой предметом обсуждения стала единая система орфографии (она была введена в действие постановлением Совнаркома УССР в 1928 г.). Реформа правописания укромовы, осуществленная под руководством Н. Скрыпника (в 33-м он застрелится), сменившего на посту наркома просвещения УССР Шумского, не только закрепила результат аналогичной «работы» Гру­шевского, но и пошла еще дальше в деле окончательного отрыва ее от русского языка.

Вот только некоторые перлы украинского «правопысу» 1928—1929 гг.: «дЬшектика», «плян», «парлямент», «соцiяльний», «нарщ», «мапа», «фльота», «карафа», «фiранка» и т.д. и т.п. В докладе, зачитанном в январе 1929 г. в Коммунистической академии, специалист по «культурному строительству в национальных республиках» С. Диманштейн отмечал главное достижение украинизации: «Возьмем дореволюционный украинский язык на Украине, скажем, язык Шевченко, и теперешний украинский язык, с одной стороны, и русский язык — с другой: Шевченко почти каждый из вас поймет. А если возьмете какого-либо современного украинского писателя — Тычину, Досвитского или другого из новых, — я не знаю, кто из вас, не знающих украинского или хотя бы польского языка, поймет этот язык на основе русского. По отношению к русскому языку мы видим здесь значительное увеличение расхождения». Это, собственно, и являлось подлинной целью украинизации: любыми способами увеличить расхождения с русским языком вновь создаваемого украинского новояза. При этом откровенное признание странной и диковинной особенности этого вновь изобретенного «языка»: он мог быть понятен только при знании польского.

Что до старого большевика Скрыпника - бывшего чекиста и доброго знакомца и протеже Ленина, - то он был вполне откровенен: «Украинизация проводится и будет проводиться решительными мерами... Тот, кто это не понимает или не хочет понять, не может не рассматриваться правительством как контрреволюционер и сознательный или бессознательный враг Советской власти».

К 1927 г. 82% школ УССР были украинизированы, 76% от общего числа учащихся посещали украинские школы.

Чтобы восполнить острую нехватку «украинцев», их начали завозить из Галиции. Одного из изобретателей украинского новояза, М.С. Грушевского, стали приглашать переехать в УССР еще в 1923 г., сразу же после XII съезда РКП(б), уверив, что «по желанию Ленина теперь национальный вопрос решен в пользу нерусских народов твердо и бесповоротно». Бывший австрийский агент, высокопоставленный масон и заклятый враг России охотно откликнулся на приглашение и в 1924 г. прибыл в УССР. Но это стало лишь первым шагом на пути массового завоза галичан в республику. 6 августа 1925 г. комиссия по украинизации Политбюро ЦК КП(б)У специально рассмотрела вопрос об использовании «украинцев» из Восточной Галиции. Было решено выявить «все способные к работе силы и использовать их» в УССР. Уже к концу 1925 г. в республике орудовала многотысячная армия галицких «янычар», подготовленных еще при австрийском императоре Франце-Иосифе, и с каждым месяцем число их увеличивалось. В одном из своих писем Грушевский сооб­щал, что в УССР из Галиции переехало около 50 тыс. человек, многие с женами и семьями, молодые люди и мужчины. Надо ли говорить, что эта братия тут же начала занимать ключевые посты. Не командные, но ключевые.

Уже в 1921 г. было принято решение о субсидировании львовского «Наукового товариства им. Шевченко». Выплаты по тем временам достигали немалой величины. Например, на 1927 г. планировалось выделить этой организации дотацию в размере 24 тыс. рублей (примерно 12000 дол.). Такой же размер субсидий сохранялся и в последующие годы. Так, в 1933 г. планировалось выделить 9000 долларов. Оказывалась материальная помощь и наиболее известным деятелям «украинской культуры», проживавшим в Галиции, между прочим, иностранным гражданам. Например, в 1928 г. было принято решение о назначении пенсий «вьщатным украинськым пысьмэнныкам» — О.Ю.Кобылянской, проживавшей в Черновцах на Буковине, и В.С.Стефанику из Галиции. В том же году назначена пенсия вдове еще одного галицкого деятеля — В.Гнатюка. Всего же на начало 1930-х годов Советское правительство перечисляло за границу деньги семи персональным пенсионерам УССР на общую сумму 7920 руб. золотом. Помимо вышеперечисленных деятелей пенсию получала и вдова Ивана Франко. Эти пенсии были отменены только в мае 1934 г. (кроме пенсии семье И.Франко).

Заезжие украинизаторы весьма высоко оценивали политику коммунистов в Малороссии. Грушевский, например, в письме одному из своих соратников восторженно писал: «Я здесь, несмотря на все недостатки, чувствую себя в Украинской Республике, которую мы начали строить в 1917 г.». С.Родин. http://zapravdu.ru/content/view/151/

Не отставали от восточно-украинских коммунистов их единоверцы с Запада. «Часть украинских крестьян еще и до сих пор попадает под влияние реакционной москвофильской агитации, главным образом на Полесье и в округах Золочев, Львов, Перемышль», — отмечал в 1928 г. в своей резолюции III съезд Коммунистической партии Западной Украины (КПЗУ). «Галицкое москвофильство... представляет теперь серьезную опасность для западноукраинского революционного движения», — отмечалось в тезисах пленума ЦК КПЗУ (1930).

Понятно, что деятельность КПЗУ финансировалась из СССР. Отсюда же осуществлялось и идейное руковод­ство. «Галицкое москвофильство — корень графов Бобринских, епископов Евлогиев, русской черной сотни — необходимо уничтожить. И сделать это нужно как можно быстрее», — формулировал задание главный идеолог КП(б)У А. А.Хвыля (Олинтер)».

…

«В сентябре 1925 г. Совнарком УССР предлагал центральным учреждениям, комиссариатам и окружным исполкомам «уволить с должности сотрудников, которые до этого времени не овладели украинским языком».

Однако наличествовали и вполне объективные трудности. Так, для того, чтобы сдать квалификационный экзамен по украинскому языку от экзаменуемого номенклатурщика требовалось знание грамматики и орфографии, но они постоянно менялись. В результате уже единожды сдавшие экзамен вынуждены были сдавать его повторно. Это был уже чисто советский идиотизм. Комиссия ЦКК ВКП(б), обследовавшая практику проведения национальной политики на Украине в 1928 г., отмечала, что чиновники, вынужденные изучать украинский язык, отнюдь не горели желанием вникать в историю Украины, украинского театра, украинской литературы и т. п., которые были включены в «программу испытаний». …

…