miguel_kud

/Продолжение. Начало и оглавление здесь./


4. Предложения завалить противника трупами

Следующая идея ведения войны была де-факто принята на вооружение заметной частью общественного мнения, умело направленного пропагандистской машиной Кремля. Речь о всеобщей мобилизации мужского населения Донбасса для ведения войны с Украиной. На мой взгляд, целью, с которой выдвигались эти требования, было переключить внимание с главных лимитирующих факторов, препятствовавших Донбассу в его сопротивлении, на факторы, не игравшие существенной роли. Тем самым пропаганде удалось заглушить требования, которые реально улучшили бы положение дел, – о своевременном подключении к уже идущей войне российской армии, которая обладала всеми ресурсами для замирения Украины, или, раз уж на ввод российских войск смелости не хватило, о своевременном обеспечении восставших необходимыми кадрами и ресурсами для организации государства и армии, а также для ведения войны. Только на первый взгляд этот круг пропагандистских идей не стоит и разбирать ввиду абсурдности: ведь, при всей абсурдности, он действительно определял стратегию поведения России. Следовательно, он точно так же может спровоцировать поражение страны в большой войне.

Чтобы не быть голословным, процитируем одного из многочисленных пропагандистов, поучавшего Донбасс, как защищаться от Украины, и сумевшего в относительно небольшом разговоре выразить основные тезисы, многократно провторенные сотнями сторонников официальной линии российского руководства:

«Осенью 1941 г. Ленинград на ближних подступах вплоть до рубежа Кировского завода отстояло именно слабо вооруженное (разномастным устаревшим оружием со складов мобилизационного запаса) и необученное, но мотивированное не пустить врага в город народное ополчение. Это, кстати, едва ли не первый случай остановки наступления Вермахта за Вторую мировую войну. Хотя потери были велики... Так что кто хочет – ищет способ, кто не хочет – ищет причину...

Так всё-таки, почему СССР с такими замечательными учебниками тактики так и не смог победить в Афганистане? Не потому ли, что у афганцев была сильная мотивация – погибнуть и отправиться в объятия гурий, но изгнать неверных собак и врагов ислама с родной земли!...

Если жители Донбасса не хотят встать с дивана и защитить свою землю, а готовы лечь под хунту, почему за них должны лезть под пули российские солдаты?...

Войны действительно, скорее всего, не избежать, но Россию не удастся выставить в ней "агрессором". А рвать рубаху на груди за "братушек" нас за последние пару столетий сами же неблагодарные "братушки" отучили».

Похожие упрёки, почти теми же словами, выдвигает теперь уже бывший замминистра обороны ДНР по разведке С.Н. Петровский, известный под позывным Хмурый и ником Плохой Солдат:

«Главная беда ДНР – не позиция Москвы и даже не вредительство Суркова, а именно «настоящие мужики» Донбасса, которые общим числом до миллиона не подняли еще в мае – июне свои ж…, не вооружились охотничими ружьями и вилами и не взяли те же Артёмовские склады, а до сих пор либо на диване либо на пособии в России.
Только Донецкая область – 5 млн минус половина женщин минус дети и старики – всяко миллион получается (от 16 до 60 (прим.)).
Когда ИИ обращался к дончанам в Славянске – откликнулись в общей сложности несколько тысяч, а это максимум один из двухсот «мужчин». Не вышли даже 2-3 процента, максимум 0.5.
Обычная стандартная демагогия хатаскрайника – мне все должны, обязаны…
Паскудство – это в призывном возрасте не идти не в армию ДНР, ни в ВСУ, ни даже не остаться дома, а жить в России на пособии, пытаться получить гражданство и при этом вонять на Путина за маленький размер этого пособия. Кстати превышающий зарплату ополченца».

* * *

По моему мнению, свободное и массовое распространение подобных воззрений – свидетельство тяжелейшего поражения сознания в России. До тех пор, пока оно продолжается, говорить о России как о боеспособной стране невозможно. Эти воззрения самоубийственны для нашего общества, поскольку навязывает ему заведомо абсурдные представления о ведении войны и обрекают его на поражение от любого серьёзного противника. Люди, которые их распространяют, либо никогда серьёзно не задумывались о факторах военной победы и не прочитали ни одного учебника тактики, либо сознательно забалтывают кропотливое рассмотрение реальных факторов военной победы романтическими сюжетами и патриотическими лозунгами.

Во-первых, эпоха массовых армий прошла. Сражения давно не ведутся, как в древние времена и в Средневековье, по принципу «стенка на стенку». Основным и наиболее эффективным (с точки зрения вероятности победы) способом поражения противника давно стало его уничтожение не в рукопашной битве и ближнем бою, а с помощью огневых средств на максимально возможных расстояниях. Это достигается с помощью адекватной организации боевых действий, боевой подготовки армии, совершенно другого уровня снабжения.

Соответственно, новая эпоха выдвигает новые требования к тому, какой должна быть армия и как ведётся война. Во-первых, современные боевые порядки многократно разрежены по сравнению с образцами 70-летней давности. Нужна не массовая армия, а нужным образом размещённые, вооружённые, боеготовые подразделения. Во-вторых, обеспечение этих войск современным оружием и постоянное снабжение должны быть принципиально другими. То есть, к менее многочисленной армии нужна постоянно работающая экономика и тыл, снабжающие её так, как 70 лет назад не смогла бы самая богатая страна.

По совокупности этих факторов, огневая мощь современного батальона может соответствовать огневой мощи полка времён Великой Отечественной, а в результате использования современных видов оружия, лучшего управления огнём и передвижениями результативность действий батальона превысит результативность действий полка 70-летней давности.

* * *

Чтобы прочувствовать изменение условий ведения войн, процитируем навскидку три фрагмента из современного учебника тактики (Воробьёв И.Н. Тактика – искусство боя. М., 2002).

С. 392 «Недопустимо компенсировать недостающую ударно-огневую мощь войск созданием переуплотненных пехотно-танковых группировок на узком участке фронта. Современную оборону, в которой удельный вес бронированных целей составляет 85-90%, невозможно пробить «грудью пехоты»».

С. 608 «Это вызвано во многом тем, что многократно увеличилась зона боевых действий соединений и частей. Если, например, в Великую Отечественную войну дивизия оборонялась в полосе шириной 10-12 км и глубиной 6-8 км и соответственно площадь ее «боевой зоны» составляла порядка 60-100 км2, то теперь дивизия, по опыту учений войск НАТО, получает полосу обороны шириной до 30-40 и более км и глубиной 20-30 км. Соответственно территория, на которой развертываются оборонительные действия соединения, увеличилась до 600-1200 км2. Это в 10-12 раз превышает «боевую зону» дивизии в прошлой войне».

С. 844 «Существенно усложняется система материального обеспечения войск. Хотя техническая оснащенность и мобильность войскового тыла многократно возросли по сравнению со второй мировой войной, но одновременно в десятки раз увеличился расход материальных средств. Если в Великую Отечественную войну дивизия расходовала в сутки около 200 тонн боеприпасов и других видов запасов, то по опыту учений войск НАТО современная дивизия расходует 2000 тонн, то есть в десять раз больше. Особенно резко (примерно в 25 раз) повысился расход горючего. Что же касается боеприпасов, то их расход возрос в 5-7 раз. В среднем на одного военнослужащего в локальных войнах расходуется за сутки боя около 150 кг материальных средств (80 кг боеприпасов, 50 кг горючего, 20 кг других видов материальных средств). Для сравнения – в Великую Отечественную войну на одного солдата приходилось в среднем всего 20 кг (15 кг боеприпасов, около 2 кг горючего и 3 кг продовольствия и других материальных средств).

Эти данные подтверждаются и опытом других армий. Так, например на одного американского солдата на сухопутном фронте в среднем ежедневно приходилось в 1918 г. – 6-10 кг всех видов снаряжения, при высадке в Нормадской десантной операции в 1944 г. – 30 кг, в войне в Корее – 29 кг, во Вьетнаме – 35 кг, а по опыту войне в зоне Персидского залива – 170-190 кг.»

* * *

На этом фоне советы и поучения Донбассу, как надо воевать, всем вместе «поднявшись с диванов», отдают откровенным цинизмом. Да, может быть, был момент в апреле, когда украинская армия ещё не воевала и дончане останавливали танки в поле голыми руками, – тогда более быстрая мобилизация помогла бы расшириться зоне восстания. Можно горько сожалеть, что население «просыпалось» довольно медленно. (Хотя откуда было взяться быстрой мобилизации в отсутствие предварительной подготовки и организации? На фоне исторически похожих ситуаций, с учётом нулевой подготовки, напротив, Донбасс «вспыхнул» очень быстро – уж всяко быстрее много лет готовившейся Западной Украины.) События 2 мая в Одессе, 9 мая в Мариуполе и 11 мая в Красноармейске закрыли эту страницу – украинским властям удалось перевести конфликт из гражданского противостояния с отдельным применением силы в чисто военное русло, в котором победа определялась военной мощью, а военная мощь была у украинской армии. Большие толпы перестали делать историю. Украинское наступление можно было остановить, только организуя армию с должным снабжением. А упрёки Петровского, что дончане не стали в июне штурмовать с вилами склады в Артёмовске, вызывают недоумение. В конце концов, почему он сам, будучи на месте, не организовал в июне этот штурм с вилами наперевес и не захватил склады, как Суворов Измаил? (На самом деле, похожая попытка невооружённого штурма воинской части была в Мариуполе; закончилась она закономерным расстрелом штурмующих). Много бы накомандовал офицер с такими стратегическими представлениями на посту замминистра?

Уместно ли поучать Донбасс опытом Великой Отечественной, когда на защиту городов или на ликвидацию немецкого прорыва бросали плохо вооружённое и неподготовленное ополчение? Тут надо понять, что примеры эти – отдельные случаи чрезвычайных решений в экстремальной ситуации, призванные ценою больших потерь избежать ещё больших потерь, которые пришлось бы понести в случае потери городов или успеха немецкого прорыва на данном участке. Эти действия ни в коем случае не заменяли основной стратегии ведения войны подготовленными войсками, полноценно снабжаемыми современным оружием. Вопреки выдумкам антисоветчиков, сталинское руководство не подменяло основную линию «заваливанием трупами». Пока ополчение выигрывало время для Ленинграда, правительство наращивало кадровую армию, военное производство, снабжение воюющих частей.

Но, как мы видели из откровений доброжелателя, поучавшего Донбасс опытом Ленинграда, использовать невооружённое ополчение Донбассу предлагали не в качестве исключения, не в виде чрезвычайной меры, не в дополнение к боевым действиям вооружённой армии, а вместо современного ведения войны! Это всё равно, как если бы советское правительство заставило Ленинград отстаивать город против немецкой мощи силами плохо вооружённого ополчения, а само бы от ведения войны отказалось! Доброжелатель не зря проговорился, приводя в пример Донбассу ещё и опыт Афганистана. Соотношение потерь в той войне известно: примерно на 14 тысяч погибших советских солдат Афганистан потерял около миллиона жителей. Украинская армия уже потеряла более 14 тысяч погибшими. Если бы Донбасс вёл войну, основываясь на тактике душманов, он бы уже потерял более миллиона человек!

Вот такие завиральные идеи кочевали в официальной российской пропаганде и использовались для оправдания стратегии России в отношении войны Украины против Донбасса.

* * *

Итак, в современных условиях набитие окопов легковооружёнными необученными ополченцами для противостояния какой-никакой, но тяжеловооружённой и организованно снабжаемой государством армии Украины позволял на какое-то время задержать наступление нерешительного врага, но в долгосрочном периоде был путём к гарантированному поражению. Новороссии не была нужна тотальная мобилизация неумех, сколько бы ни кричали доброжелатели, что «Донбасс должен подняться весь». В нынешних условиях выполнение этого рецепта привело бы к чему-то вроде бесконечной битвы под Омдурманом, когда англичане с помощью пулемётов расстреляли громадно превосходящую их по численности конницу суданцев, вооружённых саблями. А тут даже превосходства в численности не было! Никакой дух войска и безудержный патриотизм никогда не компенсирует отсутствие организованной армии и снабжения. Длительное сопротивление Донбасса по сценарию, который приписали доброжелатели, поучавшие дончан героизму, в лучшем случае походило бы на Парагвайскую войну, в которой Парагвай, отстававший во много раз по населению и экономике от соседних Аргентине, Бразилии и Уругвая, пытался воевать со всеми ними. Бросая под конец войны стариков и пятнадцатилетних мальчишек с мачете на вооружённых винтовками противников, президент Лопес в итоге только добился истребления до 90% мужского населения страны, но не спас её. Вот какой судьбы хотели для Донбасса доброжелатели!

На украинской стороне было тяжёлое вооружение и способность поражать с большого расстояния. На стороне Донбасса (в варианте тотальной мобилизации) – массы, на которых даже автоматов Калашникова не хватало, которые банально не смогли бы сблизиться с противником для применения стрелкового оружия, а даже если бы сблизились, то не сумели бы применить оружие для эффективного боя. Призывы всему Донбассу подняться и бросаться под украинские танки (кстати, такие случаи были) могли всерьёз выдвигать только те, кто хотел, чтобы они все погибли и чтобы некому было упрекать РФ в неоказании помощи!

Правильный подход к ведению боевых действий – «лучше меньше, да лучше»: рассредоточенные порядки, хотя бы для того, чтобы их реже удавалось накрыть всех одним фугасом, вооружённые так, чтобы поражать противника на максимальном расстоянии. Могут быть исключения из этого правила, тактические хитрости в конкретных ситуациях, чрезвычайные меры на отдельных участках, но принципа ненужности массовой армии под 10% населения Донбасса, к которой призывали всё лето, это не отменяет никак.

* * *

Не менее важен вопрос снабжения. Уже в июне стало ясно, что экономика Донбасса будет уничтожена практически полностью. Не предполагалось своих денег не только на закупку вооружения и снабжение армии горючим, медикаментами, продовольствием и обмундированием, но и банально на продукты, медикаменты и функционирование ЖКХ среди гражданских. За счёт каких источников и резервов предполагалось снабжать ВСН в варианте тотальной мобилизации мужчин Донбасса???

Всё это прекрасно понимал И.И.Стрелков, отвечавший советчикам на вопрос «может, пора объявить [в ДНР] всеобщую мобилизацию?»:

«А автоматы, форму, ботинки, транспорт, денежное содержание и продовольствие и еще тысячу необходимых вещей лично Вы выделите? Тогда готов через час объявить... У нас добровольцев-то нечем вооружать, а Вы "мо-би-ли-за-ция!"»

* * *

Надо сказать, что представление о массовой мобилизации в армию как якобы решении проблем – не специфически российская черта. Аналогичную ошибку допускало во время войны в Боснии и Герцеговине сербское общественное мнение, которое тоже прятало голову в песок и в итоге довело свой народ до национальной катастрофы. Тогда жители собственно Сербии тоже не хотели впрягаться за своих собратьев, оказавшихся в Хорватии и Боснии – за пределами прежних административных границ Сербии. Вместо полномасштабного включения в войну на стороне своих собратьев, вместо разделения тягот войны на весь сербский народ, они предпочли отсидеться в мирной Сербии, чуток помогая как бы независимым Республике Сербская Краина (в Хорватии, РСК) и Республике Сербской (в Боснии, РС). По их задумке, это помогло бы им сохранить отношения с Западом и сербские земли за пределами Сербии, одновременно не неся особых жертв. В результате сербский народ и потерял сербские земли в Хорватии и значительной части Боснии, и Косово, от него отделили Черногорию, он десять лет просуществовал под грузом санкций и вымаливает теперь у Запада прощения, сдавая своих национальных героев. Но, главное, война всё равно пришла в саму Сербию, а нынешнее развитие страны – это принятие ею всех болезней европейского общества, но без преимуществ, которые даёт нахождение в ЕС старым членам!

Впрочем, тут важно, что в ходе самой войны сербы Сербии точно так же свысока поучали сербов Хорватии и Боснии вести войну против превосходящего противника. (Правда, надо признать, хотя бы в Боснии и Герцеговине превосходство хорватов и мусульман над сербами было только двукратным, а не десятикратным, как превосходство Украины над Донбассом.) В ход шли точно такие же истеричные вопли, что хорватские и боснийские сербы не должны прятаться под женской юбкой на территории Сербии, а поголовно воевать, задавливать противника массой. При этом под войной понимались не боевые действия, направленные на окончательный разгром противника и победу, а удержание текущей линии разграничения, чтобы можно было торговаться на переговорах, – и эта линия ведения войны точно так же навязывалась официальным Белградом, как недавно Москвой была навязана остановка наступления. Вот что пишет об этом подходе исследователь войны в Югославии О.Валецкий («Югославская война 1991-1995») – думается, многие читатели узнают аргументацию, популярную сейчас и в российском обществе:

«Что же касается проблемы дезертиров или лиц, не желавших участвовать в этой гражданской войне, которых в Югославии по данным военных командований СВК и ВРС было 30–40 и 70–80 тысяч человек соответственно, то они не были настолько большой проблемой, как это представлялось, для Югославии. Югославия впустив их, способствовала том самым большим материально-финансовым вливаниям в свою экономику, ведь беженцы в 1991–92 годах прибывали не с пустыми руками. Военные власти РС и РСК требовали, конечно, мобилизации этих беженцев, но, надо заметить, не особо настойчиво. Югославская власть до весны 1995 года никаких мер о мобилизации не предпринимала… Однако летом 1995 года в Сербии (Черногория тут стала исключенном) была развернута массовая насильственная мобилизация военноспособных беженцев, сопровождавшаяся противоречивой пропагандистской шумихой. С одной стороны официальная власть на всех условиях прямо и косвенно продолжала осуждать ястребов воины из РСК, но в особенности из РС, и в конце концов дело в этом доходило до шовинистских оскорблений. С другой стороны, югославская милиция при поддержке ряда «неофициальных» военизированных организаций организовали настоящую охоту за людьми, хватая их по квартирам, кафе, базарам. Известны были случаи, когда при попытках к бегству эти людей убивали на месте, а об избиениях и оскорблениях вообще можно не вспоминать. Все это велось настолько грубо и непродуманно, что достигало обратного эффекта, а неподготовленные ни в каком отношении люди посылались воевать как раз под командование «ястребов» — поджигателей войны, а заодно и военных преступников (по терминологии столь уважаемого тогда официальным Белградом Запада). Доходило и до того, что мобилизовались просто выходцы из Хорватии и Боснии и Герцеговины, жившие уже по десятку лет в Сербии, естественно, к РС и РСК законных обязательств не имевшие, а то и вообще те, кто лишь служил до волны военную службу на тамошних территориях. Однако эта мобилизация не коснулась тех военнослужащих армии или органов внутренних дел, что уехали в Сербию в 1992, а то и в 1993–94 годах и до этого жили как раз в уже возникших республиках. Они-то, находившиеся в составе югославских армии и милиции, были куда нужнее в РС и РСК, чем два-три десятка тысяч мобилизованных, а практически арестованных неподготовленных беженцев, естественно, думавших о том, как бы поскорее сбежать с фронта домой. В конце концов, война была гражданской и тут на разных сторонах оказывались вчерашние соседи, коллеги, друзья, а нередко, и родственники, и если учесть ту анархию, что царила здесь, особенно в начальный период войны, то неудивительно нежелание многих людей воевать в новых армиях новых государств. К тому же, немалая часть тех, кто состоял “на бумаге” в ВРС и СВК, фактически там были либо часть войны, нередко меньшую, либо присутствовали в войсках лишь на списке. Например, из состава одного Сараевско-Романийского корпуса по конца 1994 года самовольно отбыло 14 тысяч человек, а из всей ВРС – 75 тысяч человек, но известно сколько тысяч военноспособных мужчин проводило время в тылу, в особенности в более-менее крупных населенных пунктах, под различными надуманными предлогами.

По большому счету, ВРС и СВК надо было не механическое наращивание численности, а рост числа обученных или, по крайней мере, способных к обучению бойцов. Для обучения же как раз бы и послужили вышеупомянутые военные-специалисты, которые и должны были быть законом задержаны в ВРС и СВК хотя бы на какое-то время. Что же касается основы для создания хороших кадров, то следовало искать в тех, кто добровольно выражал желание идти в достаточно опасные операции, и тут не так важно кто они были – местные или приезжие».

Нет нужды пояснять, что всё те же позорные заблуждения, приведшие в своё время к катастрофе сербский народ, распространены в инфосфере России. Особенно горько и сейчас, фактически в условиях сдачи Донбасса, читать призывы о выселении из России мужчин-граждан Украины. Мол, если они из Донбасса, то должны стать под ружьё и воевать за свою землю, а если с остальной Украины, то незачем помогать ей, давая «украинцам» работу. Российское правительство пошло у этих призывов на поводу, ужесточило правила 90-дневного пребывания на территории страны для граждан Украины и ввело обязательное лицензирование для работы. Фактически, оно тем самым продолжило линию на то, чтобы выгнать беженцев из Донбасса обратно под бомбы, а также помогло украинскому правительству мобилизационным резервом. Пропагандисты с одобрительными воплями разносили статью Д.Медведева, в которой об этом сообщалось. «Спасибо!»

* * *

К идее воевать числом тесно примыкает и противоположный, на первый взгляд, подход – полное пренебрежение вопросами ресурсной обеспеченности, принципиальный отказ от сравнения возможностей по количественным характеристикам. Когда сторонники активной помощи Новороссии призывали сравнить население Донбасса и Украины, их экономический потенциал, их вооружение, наличие уже сформированных частей, это полностью игнорировалось всей пропагандой РФ. Напрасно И.И.Стрелков выступал с предупреждениями о том, что победы ополчения носят тактический характер, а стратегически Украина укрепляется день ото дня. В ответ пропагандистская машина РФ устами журналиста-лжеца Стешина запустила глумливую фразу «Игорь Иванович грустит», смысл которой сводился к тому, что предупреждения Стрелкова – дезинформация с целью обмана противника, а на самом деле всё хорошо. Появился даже чудовищного дебилизма текст, вызвавший в сети массовые восторги и воспроизведения:

«Сообщение от Стрелкова И.И. 17 ноября 2014 года.
"Нас опять выдавили на Лонг-Айленд. Джи-ай идут волна за волной, обстрел со всех сторон. Одолевает авиация, ребятам удалось подбить два Б-2, один упал в море, а второй, дымя, ушёл в сторону Канады. Перед внешним блокпостом догорает батальон "абрамсов", чад и копоть такие, что нечем дышать. Боеприпасы на исходе. Бруклин в руинах, выводим беженцев. От России помощи по-прежнему никакой. Где же "Северодвинск"?
Мозговой сообщает, что без подкреплений он Алабаму не удержит. Моторола хорошо держится в Неваде, молодцы ребята!
Если Россия немедленно не поможет, то господства в воздухе нам не видать"».

Уже в январе автору задали вопрос: «Интересно, как Вы оцениваете собственный текст сейчас, полгода спустя? Насколько он был уместен?» Поступил ответ: «Он был популярен, стало быть, уместен».

Фактически, пока разворачивалась трагедия русского народа, пока Новороссия гибла без российской помощи, сетевые идиоты развернули над этой темой показательное глумление и коллективно похоронили саму возможность рационального подхода русского общества к проблеме. Пока Стрелков взывал о помощи, раскрывая объективную картину приближающейся беды, его воззвания представили заведомой дезинформацией и дополнительно придали им комического статуса! Мне даже сложно подобрать эпитеты к роли всей той мрази, которая засветилась в чудовищном позоре. Как минимум, они сработали на врага, посодействовав своей дезинформацией успокоению общества, когда надо было бить во все колокола. Где сейчас эта нелепая шутка?

* * *

Современное российское общество проявило деградацию мышления до уровня, которого, наверное, не было и в первобытную эпоху. Полное пренебрежение к факту и цифре, к десятикратному различию в ресурсах, замена романтическим или даже шаманским подходом профессиональной оценки… Наверное, обезьяны, в случае явного десятикратного превосходства противоборствующей стаи, попытаются уйти от столкновения, а российское общество лишено самой способности сравнивать – не то, что делать практические выводы! Современным российским массам абсолютно невдомёк, что никакой героизм не отменяет законов физики, романтические идеи в их голове способны вытеснить и полностью победить здравый смысл. Вспоминается, как Каддафи раздавал автоматы экзальтированным толпам, вместо того чтобы объявить всеобщую мобилизацию, пополнить армию и воевать по-настоящему. В итоге оказалось, что все его миллионные демонстрации поддержки – симулякр устойчивости, карточный домик, обрушающийся от дуновения ветерка. С нынешними тенденциями нельзя исключать, что подобную «государственную мудрость» проявит в ходе предстоящей войны и Российская Федерация. То, как призывали воевать Донбасс, напоминает старый анекдот, ставший на удивление актуальным:

– Василий Иванович, патроны кончились!
– Петька, но ты же коммунист!
И вновь застрочил пулемёт…

Перефразируя известные высказывания Суворова «Пуля дура – штык молодец» и «Воюй не числом, а уменьем», первое из которых полностью утратило актуальность, а второе вполне современно, можно было бы сформулировать тактические принципы наших дней: «Пуля дура – снаряд молодец», «Воюй не числом, а снабженьем» и т.д. Те советчики, которые навязывали Донбассу массовую мобилизацию как якобы победное решение в войне с Украиной, подменяя проблемы всесторонней организации войны и снабжения криками о героизме, не только толкали Донбасс на самоубийство, подставляли под геноцид. Они одновременно задали в российской информационной среде ложную повестку дня, подменив актуальные проблемы военного строительства вымышленными. Эта повестка сохранит инерцию и ещё обернётся немалыми жертвами русского народа.

/Продолжение в следующей записи./