miguel_kud

/Продолжение. Начало и оглавление здесь./


8. Варианты ближайшей битвы

Конечно же, в обоснованиях российской стратегии лежат и другие самоубийственные идеи. Чего только стоит озвученная Кургиняном и многими другими мысль, что Украина – не враг, а инструмент врага, что её на нас натравляют США, следовательно, с ней бороться бесполезно, а надо придумать умный способ бить по самому врагу, а не по Украине! (Это, как если бы во время войны мы решили, что вермахт – не враг, а его инструмент, следовательно, немецкую армию на нашей земле уничтожать не нужно. А поскольку до Берлина всё равно не достанем, то можно вообще ничего не делать.)

Точно так же прокремлёвские пропагандисты оправдывали отказ от действий на Украине тем, что «нам нужна вся Европа» (вторгшись на Украину, мы-де с Европой поссоримся, а, не вторгшись, – сохраним отношения). Затем они разошлись на тезис «нам нужна вся Украина» (так оправдывался отказ от защиты хотя бы восьми юго-восточных областей, а затем – хотя бы Донбасса) и «нам нужно миролюбивое реноме во всём мире». Ясно, что это, опять-таки, был только повод к ничегонеделанию и в итоге к потере всего: мы отказались от синицы в руке ради журавля в небе, которого там вообще не летало, который был изначально выдуман именно для того, чтобы оправдать отказ от синицы. Как минимум, всё это сводится к преднамеренной, добровольной передаче стратегической инициативы противнику.

Отдельной критики заслуживает довольно спорная идея срочной унификации ВСН под один стандарт и номерные подразделения, в ходе которой был предпринят совершенно доктринёрский подход и игнорировано, что ополчение формировалось исторически, под стоявшую тогда конкретную задачу защиты маленького государства, и, значит, могло быть для этих задач лучше, чем общий шаблон. Точно так же, лозунг «преодоления махновщины» был выдвинут в отрыве от конкретной задачи момента и обстоятельств появления «махновщины», сам по себе.

Мне кажется, все эти идеи уже менее интересны и не повлияют на окончательный вывод.Мы уже вправе обобщить свои наблюдения за тем, как работает государственная система в РФ в сфере ведения войны, как настроено российское общество, как в РФ принимаются решения и как они претворяются в жизнь, наконец, как осуществляется обратная связь. Здесь, между прочим, и ответ на неоднократно прозвучавший вопрос о том, почему в тексте смешивается стратегия как запланированный рациональный способ действий российской власти и её пропагандистское оправдание. Связано это с тем, что власть, какой бы диктаторской она ни была, не может набивать карманы нефтедолларами без оглядки на общественное мнение. Тут под общественным мнением понимается массовое мнение слышимой части населения, которая по совместительству имеет прямое или косвенное влияние на принимаемые властью решения. И вот, это самое общественное мнение не замазано напрямую в коррупционных схемах кооператива «Озеро» (которые, если несколько упростить, являются главным мотивом краткосрочных решений власти), не является их прямым бенефициаром и, значит, имеет какую-то другую мотивацию. Тем не менее, в тематике войны на Украине слышимое общественное мнение определилось и, в общем и целом, поддержало половинчатую политику власти. Почему так?

Скорее всего, оно действительно руководствуется теми пропагандистскими оправданиями, которые всё время приходилось слышать от этого самого общества. По крайней мере, долгосрочная политика российских властей вполне зависима от общества, и поэтому пропагандистские штампы, рассмотренные ранее, играли определяющую роль в стратегии РФ на Украине за весь 2014 год. Если бы в стране был другой режим, но то же самое общество, с аппетитом внимающее тем же самым пропагандистским штампам и само репродуцирующее их, то в долгосрочном плане стратегия РФ на Украине была бы точно такая же и окончилась бы тем же плачевным результатом. И она опирается именно на те безумства, которые мы описали в предыдущих разделах. Поэтому можно сказать, что проанализированные нами горе-принципы ведения войны определили позицию российского общества и сформировали стратегию РФ в нынешней войне, сформируют её и в следующей.

Вывод же из нашего анализа достаточно безутешен. Если не произойдёт чуда, то в ближайшей войне РФ обречена на поражение. Прогноз даже не зависит от собственно экономического и военного потенциала страны, от вооружения и подготовки армии, от морального настроя народа. Даже если бы с этими факторами было всё в порядке (а это далеко не так), благоприятные возможности были бы перечёркнуты одним-единственным обстоятельством: стадо баранов во главе со львом победит стадо львов во главе с бараном. У нас принимаются самые нелепые решения из доступных, выбирается самая самоубийственная стратегия из возможных. При этом механизм обратной связи положителен: чем хуже обстоят дела по итогам принятых решений и выбранной стратегии, тем прочнее страна (власти и её общество) в своих нелепых решениях и самоубийственной стратегии, тем более нелепые решения принимаются и тем скорее становится самоубийство. Так не воюют! Надежда остаётся всегда, но шансы на исправление ситуации до полномасштабного разгрома практически нулевые.

* * *

По какому сценарию будет идти война, сейчас уверенно предсказать невозможно. Хорошо, если это будет только прямая агрессия или иное столкновение с войсками противника, потому что тогда мы хоть будем понимать, что с нами происходит. Ведь, если посмотреть на то, что случилось на Украине по итогам любого промежутка в несколько лет, то видно, что мы с каждым днём несём потери и слабеем. Мы не только без боя сдали пятую часть собственного народа, но и позволили врагам обратить её против себя! Никакому Гитлеру не удалось этого добиться оккупацией Украины! Так что война уже идёт, уже понесённые потери страшнее, чем в разгромном 1941 году, но, в отличие от Великой Отечественной, мы так и не начали воевать!

Так вот, вполне возможно, что одновременно с традиционными боевыми действиями, либо вместо них Россия получит резкое изменение обстановки на территории страны, разносящее остатки государственности и единства народа эффективнее любых оккупационных войск и ядерных ударов по городам. Это может быть как обострение, так и внешнее «подмораживание» ситуации. В менее вероятном втором случае, вместо резкого обострения ситуации, мы увидим её полное загнивание в ходе «закручивания гаек» без принятия мер к развитию страны. В варианте же обострения, после ухудшения экономической ситуации и нарастания классических гражданских беспорядков, могут быть проведены точечные мероприятия, направляющие эти беспорядки по принципу «кто в лес, кто по дрова», с провоцированием гражданской войны по всем существующим и будущим линиям напряжения. Хаос может быть подкреплён и терактами, которые направят противостояние в самоубийственное русло возмездия невиновным и разжигания ненависти, и псевдозаконными ненасильственными действиями по развалу страны, к которым подключатся какие-то легитимные органы на местах. Возможны волнения в Калининграде и приход туда «вежливых натовцев», которые без единого выстрела обеспечат «волеизъявление» местных жителей по самоопределению в независимую республику. Американцы всегда будут идти на шаг впереди нашей самой богатой фантазии, поэтому все наши сценарии окажутся блёклым подобием будущей реальности. Правительство России – что это, что следующее – будет делать круглые глаза и бежать позади событий, подливая масла в огонь вместо того, чтобы затушить его одним махом. Эффективных ответных мер принято не будет.

Через какое-то время наступит дезинтеграция РФ, в которой жители расколовшихся частей будут рады приходу хоть какого-то порядка и возможности жить отдельно от проблем дальних соседей, которые к тому времени покажутся совсем чужими. А может, Россию и не дезинтегрируют полностью, а просто показательно отделят от неё пару незначительных территорий, навязав остальной стране прозападный режим, который откажется от ядерного оружия, но будет стоять на страже Запада против Китая. Нынешняя ситуация в стране такова, что она может лопнуть, как мешок с дерьмом, – не направленно взорваться с выходом большой энергии, а просто чуток разбросаться в стороны практически без хлопка, заляпав окружающих и оставив одну или несколько бесформенных куч.

* * *

Однако не стоит обольщаться и на случай настоящей горячей войны, вполне классической по внешнему антуражу. Исключать её, кстати, нельзя, поскольку слишком торопятся куда-то американцы и у них могут не выдержать нервы для выстраивания комбинации «мешок с дерьмом»; в конце концов, они могут навязать России маленькую проигранную войну как первый этап её обрушения. Сохраняя преемственность с опытом полуторавековой давности, это может быть новая Крымская война. Ведь действительно, самое время спросить, чем думал российский Генштаб, проводя акцию по захвату Крыма без сухопутного коридора на левобережье Днепра, и чем думали пропагандисты официальной линии, провозглашая якобы превалирующую стратегическую значимость отдельно Крыма чуть ли не для контроля Средиземноморья и южной Атлантики. Крым мог стать хорошим плацдармом для быстрого захвата Украины весной, чтобы дополнить направления атаки ещё и южным. В оборонительной же войне Крым – только обуза, готовый котёл для находящихся там российских войск, которые будут отвлечены от других фронтов, без возможности организовать снабжение и быструю переброску войск на полуостров или с полуострова. Попытка нынешнего военного командования превратить Крым в неприступную крепость уже сейчас, в мирное время, отвлекает на это предприятие много сил и средств – намного больше, чем потребовалось бы при включении полуострова в единую систему обороны с сухопутным коридором.

Наиболее эффективный для НАТО способ ведения войны, опробованный на Югославии, – ограниченный: правящему в России режиму навяжут как бы сопротивление, войну наполовину и только на заданном театре военных действий. (Напомним, Милошевич так и не нанёс удара ни по одной стране НАТО, он лишь оборонялся, югославские силы лишь предприняли ограниченный налёт на территорию Албании.) Собственно, и российский Генштаб даёт западным партнёрам открытый сигнал, что готов играть в ограниченную войну на отдельных театрах.

В ходе ограниченной войны в Чёрное море могут быть введён американский флот, огневая мощь которого заметно превзойдёт те силы, которые Россия сможет быстро стянуть для защиты Крыма. Может даже не быть серьёзного удара по территории РФ, не считая одного залпа по военным объектам Крыма, после которого флот даже сможет уйти. Ракетные установки под Мариуполем и Синопом будут держать под контролем Керченский пролив и остановят всякое снабжение Крыма. К этому времени в восточных областях Украины будут стоять «нейтральные» войска, так что Кремль побоится начинать сухопутное вторжение. Если блокада Крыма со стороны Украины послужила Кремлю поводом не для войны, а для дополнительных поставок Украине угля и электричества, то почему блокада Крыма со стороны НАТО не заставит Кремль увеличить продажи угля и газа в Европу?

Несколько месяцев подряд руководство РФ будет не воевать, а вонять. Лавров полетит уговаривать катарского эмира немного сократить финансирование терактов, но его даже не примут – изобьют в аэропорту, отберут секретные документы и дорогие часы за пятьдесят семь тысяч долларов. Путин бросится искать защиты у Китая и Никарагуа, но Си Цзин Пинь и Даниэль Ортега вежливо объяснят, что, к сожалению, именно в пятницу не могут взять на себя роль посредника. Только братская Танзания не оставит русских в беде и, в обмен на списание долга, повторно признает Россию великой державой. Шойгу продолжит инспекционные поездки по военным частям в Бурятии и под Верхоянском, из которых будет грозить самыми серьёзными последствиями в случае, если боевые действия выйдут за пределы Донбасса и Крыма. Миллер по-прежнему будет строить «Южный коридор», а на строительство моста через Керченский пролив будут всё так же уходить положенные бюджетом средства.

В это время на Перекопе и в Донбассе развернутся тяжелейшие бои российской и украинской армий. Объективно невысокий боевой потенциал украинской армии не станет причиной победы России, поскольку российским командованием задача победить не будет ставиться вообще. С обеих сторон будет использоваться тактика мясорубки в лобовых атаках на наиболее укреплённые точки и заваливания противника трупами. Отдельные сараи и буераки будут по сотне раз переходить из рук в руки, давая пропаганде с обеих сторон много поводов радоваться решающей победе и потом скрывать очередную потерю «стратегического объекта». Неспособность американских советников организовать управление артиллерийским огнём украинской армии будет компенсироваться сознательной приверженностью российских военачальников тактическим принципам Первой Мировой. Командующий фронтом маршал Ленцов будет воспроизводить приобретённый в Чечне личный опыт по оставлению посланных им частей и подразделений в окружении без огневой поддержки, прямо запрещая соседним формированиям приходить на помощь окружённым. Пока его внимание будет сосредоточено на позиционной мясорубке и тактических продвижениях по несколько сот метров в день, какой-то левый командующий без приказа направит армию из-под Брянска на Киев. Его войска войдут на Северщину, как нож в масло, закрепятся в Троещине и захватят киевские мосты, но будут остановлены и отозваны приказом из центра, когда вся украинская элита и секретарь Совета Безопасности РФ Сурков в панике улетят через Жуляны, а жители Чернигова и Броваров массово примут российское гражданство. Проявленная несанкционированным безрассудством махновщина будет ещё решительней искореняться ЧВК Вагнера. Гордящиеся боевым успехом отечественной ЧВК охранители удовлетворённо объяснят, что так надо и отстрелы будут продолжаться.

Весь период боевых действий будет сопровождаться слаженной работой пропагандистской машины; никакие диверсии не позволят надолго отключить ни телевидение, ни Интернет. СМИ и рядовые агитаторы будут гневно осуждать преступления натовской военщины и зверства украинских фашистов, рыдать над страданиями гражданского населения Крыма и призывать к национальному сплочению вокруг действующего руководства ради защиты Родины. Попытки обвинить в военных неурядицах кремлёвского президента натолкнутся на гневную отповедь: как сомневающийся смеет обвинять в происходящем Путина, если очевидно, что русских убивают украинцы и натовские агрессоры, а не Владимир Владимирович, который, напротив, организует защиту страны с минимальными жертвами? Идея мятежа против верховного главнокомандующего во время войны будет заклеймена позором и пресекаться на корню в любой аудитории. При плохом исходе войны публике будут рассказывать, что наша главная победа – моральная: мы не дали себя втянуть в Третью мировую войну, показали нравственное превосходство над агрессором и завоевали симпатии всего мира, который теперь проникся к России сочувствием, поможет ей вернуть утраченное и одолеть США на следующем этапе.

В расписанном сценарии наличие у РФ ядерного оружия никак не повлияет на расклады и на конечный прогноз. Если в России некому «нажать кнопку» (а её в текущей системе действительно некому нажать), то ядерного оружия всё равно, что нет. Согласно военной доктрине РФ, даже прямое нападение НАТО на Калининград и Крым с использованием обычного оружия – не основание для применения ядерного оружия в ответ! В ситуации же ограниченной войны НАТО всё время будет придерживаться такой стратегии, чтобы очередная уступка РФ наносила ей краткосрочно меньший текущий ущерб, чем отказ от этой уступки. Поскольку начало ядерной войны, очевидно, нанесёт нынешнему руководству РФ больший ущерб, чем сдача Крыма, то оно предпочтёт отдать Крым. Другое руководство следовало бы другой логике: оно бы исходило из долгосрочной оптимизации и сравнивало ущерб России с ущербом Запада, не остановилось бы перед ударом по Западу ядерным оружием, поскольку Западу начало ядерной войны нанесёт больший ущерб, чем России. Однако нынешнее российское общество и тем более руководство в принципе не приемлет подхода, при котором страна сознательно идёт на огромные потери, если врагу при этом наносится ещё более чувствительный ущерб: мы умеем сравнивать между собой только прибыли. Поэтому Россию, вооружённую решимостью применить ядерное оружие, атаковать бы не стали, но Запад прекрасно знает, что у нынешней РФ такой решимости нет совсем, и будет атаковать, но ровно так, чтобы не возникало угрозы радикальной смены режима в России, пока она не капитулирует.

Через какое-то время жители основной территории РФ и Крыма поймут, что лучше ужасный конец, чем ужас без конца, и благодушно отнесутся к заключению перемирия и отложенному статусу Крыма и Донбасса под контролем миротворцев из третьих стран. После того, как выяснится, что статус, оказывается, откладывали в точности до вывода со спорных территорий оставшихся российских войск, начнутся волнения, в ходе которых у России «вежливо отожмут» Калининград, а вместо Путина подсунут какого-то другого предателя. Он будет проводить политику, внешне во всём противоположную путинской, но эффект будет тем же самым. Путин тоже был полной противоположностью Ельцину: худенький, невысокий, спортивный, грамотно разговаривал, не пил…

* * *

Новый режим будет руководствоваться одним из трёх доступных векторов, заботливо подготовленных манипуляторами и коллективным безумием в качестве альтернативы нынешней политике.

Первый вариант – это полностью зависимый курс, в рамках которого нам предстоит лицезреть смену режима, сдачу Крыма, отказ от имперских амбиций и нормализацию отношений с Западом на основе встраивания в его систему на правах младшего партнера. Возможны и другие уступки, вплоть до превращения в конфедерацию. В таком состоянии Россия будет гнить дальше, пока Западу не станет выгодно убить её об Китай или исламский мир, как Украину сейчас убивают о Россию. Опции долгосрочного сохранения самобытности и русской культуры этот сценарий не предусматривает вообще, поскольку включает перенятие всех болезней западного общества с ускоренным разбавлением и деградацией русского народа, но при этом не даст даже того комфорта, с которым эти процессы медленно происходят на Западе. В случае, если этот режим придёт к власти достаточно быстро, то он может отдать Крым и без войны.

Второй вариант – это приход к власти радикальных националистов-уменьшителей, которые ввергнут страну в безнадёжное сетецентрическое противостояние, войну всех со всеми, рассорятся с этническими меньшинствами и южными соседями. Такое будущее достаточно подготовлено люмпенскими настроениями Москвы и других крупных городов, опирающимися на объективные провалы либо даже вредительские действия иммиграционной и национальной политики Кремля. В этом сценарии можно ожидать даже случаев массовой взаимной резни разных народов. Отдельные регионы будут полностью зачищены от русского населения, как Чечня 90-х, но не наоборот, поскольку централизованно пойти на крайние меры правительству не позволит Запад, с которым режим не захочет окончательно ссориться, чтобы не воевать на два фронта. Связанность рук России будет определяться тем фактором, что националисты-уменьшители, по сути, – те же западники, мечтающие видеть современную русскую нацию, обособленную в небольшой комфортной квартирке, в равноправной семье европейских народов. Это не имперцы, готовые наплевать на Запад и строить свой мир. В сетевой войне русские тоже попробуют воевать наполовину (из-за западничества пришедших к власти этнонационалистов и из-за собственной доброты), а значит, будут обречены на новый разгром. Ни о какой возможности отыграться на Украине и речи не будет идти, поскольку России будет не до того. По итогам правления националистов-уменьшителей страна будет настолько обескровлена и отброшена назад, что можно будет приступать к следующей фазе её утилизации.

Наконец, третий вариант – это приход к власти патриотического, но некомпетентного и популистского режима аргентинского (большей части XX века) типа. Они попытаются восстановить экономическую самостоятельность и поправить дела в военной и идеологической сфере, опираясь на ошибочные концепции прошлых веков. Так же, как Аргентина при Пероне, они смогут несколько поднять устаревшее промышленное производство и даже разработать какие-то собственные технологии, замещающие западные образцы, но отношение результатов к затратам окажется настолько низким, что со временем все увидят, что дешевле было бы по-прежнему продавать нефть и покупать всё готовое. В сочетании с бездарной денежной политикой и попытками зарегулировать внешнеэкономические отношения это спровоцирует столько неудобств населению, что рано или поздно этот режим будет свергнут с помощью цветной революции. К тому времени патриотические идеи будут снова порядком дискредитированы, страна окажется ещё более отсталой относительно лидеров и ещё более уязвимой для разных форм агрессии. Вероятность этого сценария достаточно высока: если предательский «мэйнстрим» общества будет нейтрализован благодаря сокрушительному разгрому, а этнический национализм не успеет раскрутиться, то на поверхность выйдут дремлющие в подводной части общества оппозиционные течения второго уровня, кадровый костяк которых не выдержал конкуренции с пеной ельцинско-путинского периода. Очень показательно, что И.И. Стрелков как-то назвал доллары «резаной бумагой» (пусть даже и не в официальном коммюнике) – это демонстрирует, что в его кругу абсолютно анекдотичные концепции фолк-экономики воспринимаются достаточно серьёзно. Пока что патриотические круги, занимающие правильную позицию по вопросу украинского кризиса, готовы некритически внимать бронтозаврам советской эпохи и мозгомойцам от фолк-экономики, отвергая технократическую составляющую нынешнего режима на уровне рефлексов.

Правда, в этом сценарии, всё же, возможно чудо – своевременное осознание ошибочности курса и добровольный уход провалившихся некомпетентных деятелей, если только будет обеспечена преемственность патриотического целеполагания и зачищены все предатели. В принципе, третий вариант имеет одно преимущество перед другими двумя: его глашатаи пытаются думать своей головой, хоть у них это и не получается правильно. Радикальные западники и националисты-уменьшители – в чистом виде копиисты, надеющиеся повторить за Западом. Если у них что-то и получится в управлении, то не потому, что глубоко понимают природу вещей, а потому что добросовестно переняли чужой опыт.

/Окончание в следующей записи./