don_katalan

Originally posted by nazlo_vsemu at Агент "Соколовский"
Кого боялся Борис Березовский

Борис Березовский боялся только одного человека — агента КГБ-ФСБ Виктора Медведчука

27 июня 2014 г. в Донецке в здании Донецкой облгосадминистрации состоялась встреча. В ней участвовали посол России в Украине Михаил Зурабов, два представителя миссии ОБСЕ, экс-президент Украины Леонид Кучма, глава организации «Украинский выбор» Виктор Медведчук, один из лидеров ДНР гражданин России Александр Бородай и лидер пророссийского движения «Юго-Восток» Олег Царев.

Нет сомнений, что в этой пестрой компании интересы независимой Украины представлял только один человек — Леонид Кучма, да и то… Все остальные, за исключением нейтральных наблюдателей ОБСЕ, представляли интересы Путина.

Меня в этом списке больше всего заинтересовал Виктор Медведчук. Расскажу почему. С 1998 года я довольно близко общался с Борисом Березовским. При всех его недостатках, о которых можно писать и писать, человек он был смелый, даже отчаянный. Есть много тому примеров. Вот одна из его историй, мне рассказанных:

В какой-то момент начинает звонить мне один человек, говорит, что из госбезопасности и хотел бы со мною встретиться, поговорить. Я ему отвечаю абсолютно честно — ну, ты же знаешь, как у меня плохо со временем, — что лучше позвонить позже, потому что сейчас я встретиться не могу, времени нет. Он звонит снова и снова. У меня к десятому его звонку появляются какие-то свои соображения, вполне аргументированные, по поводу встречи с ним. И у меня в голове они сформулированы. Но ты ведь знаешь, как это бывает: когда он звонит в очередной раз, я не могу вспомнить, в чем эти соображения заключаются, и я снова прошу его позвонить позже.

Наконец, наступает момент, когда уже всем понятно, что нельзя его всё время отфутболивать, что придется с ним встретиться. Я говорю ему, чтобы он приехал в дом приемов «Логоваза» на Новокузнецкую, 40, что я его приму. Он приезжает. Понятное дело, что долго меня ждет. Ну ты же знаешь, как у меня. Это же не специально. Просто всегда так получается, что людям приходится долго, иногда по много часов, ждать приема. Он тоже ждет. В конце дня я его принимаю. Я к этому времени уставший как собака. У меня еще дела и дела. Я тороплюсь. Времени мало. Я как всегда ничего не успеваю.

— Вот вы от нас бегаете,— говорит он. — А зря. Мы ведь всё про вас знаем. Вот смотрите. Такого-то числа вы вылетели в Швейцарию. Бортовой номер самолета такой-то. Прибыли во столько-то. Из Швейцарии вы вылетели тогда-то туда-то, тем же бортом. Прибыли тогда-то туда-то…

И так далее. Короче, показывает, что, действительно, всё про мои передвижения знает. Я спрашиваю:

— А что вам, собственно, от меня нужно? Ну, я понимаю, что я крупный бизнесмен, но нужно-то вам что?

Он говорит:

— Мы хотим с вами дружить. Поверьте, и вам это выгодно будет и нам. И обратите внимание: мы ведь с вами по-хорошему хотим отношения наладить, а ведь можем и по-плохому.

Я тут напрягся немного, начал перебирать в голове, какие же у меня были соображения по поводу встречи с этим человеком, когда я ее всё откладывал и откладывал… И не могу вспомнить. Устал, уже поздний вечер. Стыдно, а вспомнить не могу. Я говорю ему абсолютно открыто:

— Простите, мне неловко. Я точно помню, что у меня были какие-то соображения против сотрудничества с вами, но я сейчас не могу вспомнить, в чем они заключались. Давайте мы сейчас расстанемся, а вы мне позвонить через пару дней, мы снова встретимся, и я к этому времени, уверен, вспомню, в чем заключались эти мои соображения.

Он как-то сразу изменился в лице и говорит:

— Зря вы так, Борис Абрамович. Мы же с вами по-человечески хотим. Но ведь мы же и по-другому можем. Зачем вам всё это нужно? Вы же богатый человек? Мы запрем вас в камеру с уголовниками, там будут ссать вам в лицо, трахать вас в задницу… Зачем вам всё это?

И тут я всё сразу вспомнил и говорю:

— О! Я всё вспомнил. Именно эти соображения против у меня и были. Значит, так. У тебя есть две минуты, чтобы уйти отсюда невредимым. Через две минуты, если ты еще в этом здании, я вызываю охрану и даю им команду в живых тебя оставить, но измудохать так, что ты в жизни уже никогда ничего больше не сможешь делать. Ничего… Будешь только дышать… Время пошло…

Он ушел. Больше я его никогда не видел, и никто мне больше никогда не звонил.

— У всех есть свои слабые места, — сказал мне как-то Березовский. — Обычно у людей это семья: жена, дети. У меня слабых мест нет.

— Правильно, потому что ты абсолютный эгоист, ты любишь только себя, — сказала жена Бориса Елена, присутствовавшая при этом разговоре.

— Именно так, — подтвердил Борис.

Его смелость основывалась в том числе и на отсутствии страха за семью, хотя у Бориса было шестеро детей от трех жен. Но однажды Березовский меня удивил. Это было 13 декабря 2002 года. Борис жил уже в Лондоне, в эмиграции…

В апреле 2002 года вместе с проживавшим в Вашингтоне бывшим офицером ПГУ КГБ Юрием Швецом я стал руководить проектом по распечатке так называемых «пленок Кучмы», переданных мне бывшим офицером охраны Кучмы Николаем Мельниченко. Финансировал проект Березовский. Мы открыли вебсайт «5-й элемент» и публиковали на нем распечатки. Всё было достаточно рутинно и безоблачно, пока мы не стали публиковать материалы, касавшиеся Виктора Медведчука. Со слов участников бесед (президента Кучмы, руководителя СБУ Украины Леонида Деркача и министра внутренних дел Украины Юрия Кравченко) получалось, что Медведчук был уголовником, завербованным в свое время КГБ в качестве агента. Более того, из записей разговоров в кабинете президента Украины следовало, что и об уголовном прошлом Медведчука, и о его работе на КГБ-ФСБ Кучме было известно, но влияние Медведчука было таким большим, что ничего сделать с ним было нельзя, и приходилось назначать его на всё новые и новые государственные должности, например, на должность руководителя администрации президента, причем все Медведчука боялись — и Деркач, и Кравченко и сам Кучма.

К опубликованному нами про Медведчука первому расшифрованному разговору было дано предисловие Юрия Швеца (под псевдонимом П. Лютый):

Кучма: Медведчук — агент КГБ
Кто вы, Леонид Кучма?

Как следует из разговора Леонида Кучмы и Леонида Деркача, Медведчук и Суркис — агенты КГБ СССР с большим стажем. По утверждению Деркача, оперативный псевдоним Медведчука в КГБ — Соколовский.

Агент КГБ — «должность» пожизненная. Занимались агенты, как правило, сдачей своих знакомых и близких, и поэтому прочно сидели на крючке спецслужбы. Этот «крючок» исправно работает по сей день. С его помощью российские службы поставили под свой контроль чуть ли не всю Россию. Теперь они имеют возможность захватить и «ближнее зарубежье». Если, по словам Деркача, Марчук легко может «закопать» Медведчука и Суркиса, ФСБ или СВР могут это сделать проще и эффективнее.

Накануне развала СССР и в течение нескольких месяцев после этого российские спецслужбы провели сложнейшую операцию по эвакуации агентурных дел из столиц бывших советских республик. В Прибалтике это удалось сделать частично, из Киева было вывезено практически все.

Следует отметить, что в ходе доклада Кучме Деркач проявил подозрительную неосведомленность. Уж ему-то следовало бы знать, что эвакуацией агентурных дел из Киева в Москву руководил лично Галушко, председатель КГБ Украины. Дела вывезли в полном комплекте, а с ними выехал и сам Галушко. Операция прошла настолько успешно, что его назначили руководителем спецслужб России. Кроме того, Деркач сам себе противоречит. Если Марчук уничтожил дело Соколовского, то чем же он может запросто «закопать» Медведчука, как утверждает сам Деркач. Пеплом сгоревшего дела?

Беседа Кучмы с Деркачом — документальное свидетельство того, что Медведчук был агентом спецслужб, которые в настоящее время являются зарубежными. Доказательств того, что он перестал работать на них, нет и быть не может. Серьезные спецслужбы на такие вопросы даже не отвечают. Все сводится к тому, что агент Соколовский по-прежнему в «боевом строю» Лубянки. Другими словами, администрацией президента Украины руководит агент иностранной спецслужбы. Такое и Штирлицу не снилось. Как это могло произойти? Чем руководствовался президент Кучма, назначая «главным администратором» агента Соколовского, т. е. Медведчука? [...]Кучма знал, кто такой Соколовский еще в мае 2000 года, и сознательно назначил его на одну из ключевых государственных должностей. Почему?

Я приведу лишь несколько фраз из опубликованных нами записей разговоров в кабинете Кучмы, чтобы напомнить читателям, о чем именно было известно президенту Украины. Уточняю, что сначала нами были опубликованы июльский и августовский 2000 года разговоры Кучмы с руководителем СБУ Деркачом, а запись майского разговора с министром внутренних дел Кравченко была нами расшифрована и опубликована позже.

Разговор Кучмы с Деркачом
7 июля 2000 г.

Деркач: Леонид Данилович, тут еще есть интересные документы, значит вот смотрите [шелестит бумагами]: Суркис — Медведчук и Суркис — Бродский.

[Кучма надолго затихает. Видимо, читает сводки телефонного перехвата].

Кучма: Ясно, действительно воры, конечно. [...]

Кучма: [зачитывает из сводки] «Я буду на вашей стороне, если вы сделаете все, чтобы мы его убрали». Понял, б@@@@? [...] А кто такой Евгений?

Деркач: Евгений — это наш работник в Женеве. Это работник, у которого Гриша [Суркис], будучи агентом, был на связи. Теперь они поменялись, по-моему, местами. Теперь Гриша уже руководит этим мудаком.

Кучма: Серьезно?

Деркач: Леонид Данилович, я просто, чтобы вы понимали. Это то, что я сказал, что Евгений на связи у Суркиса. Медведчук тоже агент. [...] Волков тоже агент. Почему они крутятся…

Кучма: Возле Марчука…

Деркач: Чтобы вы реально понимали, что они, как сучата. Они ходят… Они, может, меня бы разорвали, но они понимают, что я все знаю, и заглядывают в глаза, что не будет ли утечки. А это, чтобы вы понимали, что там есть…

Кучма: Материалов нет же на них?

Деркач: То все ерунда — материалы. Можно расписать, по кому работал и получил за это вот это и вот это. Поэтому вот так я их придерживаю ситуацию, говорю: «Вы же знаете, о чем я говорю?» То есть их можно держать. [...] И последнее. Я завтра улетаю до обеда в Запорожье…

Кучма: Так.

Деркач: Потом в Днепропетровск…

Кучма: Значит, там идут наезды бандитов Суркиса на все заводы по приватизации. Надо же разобраться.

Разговор Кучмы с Деркачом
30 августа 2000 г.

Деркач: Да. Ну и сам Медведчук же по хулиганству тут проходил, а сейчас все документы, которые по хулиганству были, все эти дела распорошены, там почти одни крошки.

Кучма: Ну, что тут делать? Ну, это же нам известно, что он был и агентом КГБ стопроцентно.

Деркач: Кому известно? Вам известно, мне известно.
Кучма: Ну, а документы какие-то остались там у вас?

Деркач: Есть его псевдоним — «Соколовский». Каких-то документов, чтоб официальных — все спалили. Почему спалили? Потому, что даже когда он в Киевраду шел в депутаты, то прямо вызывает работников Марчук и говорил: «Всех коптить, чтобы только был Медведчук на выборах». Это однозначно.

Кучма: Я так чувствую до сих пор, что Марчук на них влияние имеет.

Деркач: Влияние имеет и всегда может сказать: «Ты рот откроешь, я сделаю публикацию». Все. [...] Я просто говорю, что он может их, как это говорится, закопать просто. Но если они бояться афиши, то… И Суркис тоже ж, долго очень работал…

Кучма: Агентом?

Деркач: Да.

Кучма: Ясно!

12 декабря 2002 года мы опубликовали касавшийся Медведчука документ, ставший последним. К нему тоже было дано предисловие:

Сегодня мы публикуем сенсационный материал — доклад министра внутренних дел Кравченко президенту Кучме о клане Суркис — Медведчук. При этом будем исходить из того, что министр Кравченко докладывал президенту правду. Если это так, то мы имеем следующее:

•клан Суркис — Медведчук представляет угрозу национальной безопасности Украины;

•Медведчук был осужден по статьям 206-я часть 2-я и 141 — грабеж и хулиганство — и отбывал за это наказание;

•Медведчук по неизвестным причинам скрывает свою настоящую фамилию;

•руки Суркиса обагрены кровью;

•клан Суркис — Медведчук «увел» из страны в оффшоры огромные суммы денег;

•щупальца клана глубоко проникли в государственные структуры страны, в частности, в прокуратуру, СБУ и ГНАУ;

•клан способен свергнуть Кучму через организацию массовых региональных беспорядков, под аккомпанемент мощной пропагандистской кампании и опираясь на связи в государственных структурах.

Судя по реакции Кучмы, он был напуган докладом Кравченко. А теперь давайте подумаем: до какой степени нужно утратить контроль над государством, чтобы сделать то, что не так давно сделал Кучма — назначить Медведчука шефом своей администрации? C достаточной долей уверенности можно предположить, что власть Кучмы валяется на улице.

Можно также смело предположить, что недавнее назначение Кравченко — это стремление хоть как-то сдержать Медведчука. Вот только не поздно ли?

Наконец, в свете доклада Кравченко, давайте еще раз зададим вопрос: кто реально мог организовать запись бесед в кабинете Кучмы и реально их использовать для закулисных сделок?

Разговор Кучмы с Кравченко
29 мая 2000 года

Кравченко: Леонид Данилович, я, в принципе, выполнил ваше поручение. [...] И еще я сделал — уже так, без вашей санкции — инфраструктуру по Украине, где суркисята.

Кучма: Угу.

Кравченко: У меня очень большая тревога. На мой взгляд, эти масштабы еще серьезнее, чем у Лазаренко. Если так, как они рассказывают, что вы власть отдаете или передаете, или они будут забирать, то у них есть все возможности сейчас…

Кучма: Я похож на того, кто власть отдаст?!

Кравченко: Нет, я в это не верю, я так про себя думаю, что «вы плохо знаете президента. Он вам сразу ноги засунет в одно место, а потом будете один на другого смотреть». Леонид Данилович, ну, я могу так, если вы позволите. Я сейчас дам общую картину. [...]Я, естественно, не хотел, чтобы готовилось с именами. Один — это Медведчук. Номер два — это Суркис. [...]

С Облэнерго [...] как подъезжают: ставят к… Не даешь девяносто восемь процентов — значит, расстреливают. [...]

Кучма: Ну это же они… сотворить такую империю на базе партии.

Кравченко: А тут же легализовано идет [...] А те по закону приватизируют. Отбирать потом будет трудно. Это первое, а во-вторых, я думаю, что небезопасно допускать Медведчука к власти. Он характеризуется как безжалостный, наижесточайший! То есть человек, который не имеет абсолютно никаких преград. Это еще, значит, вначале, когда он первый раз шел в депутаты, я был заместителем министра по оперативной работе, владел документацией, ездил тут по колониям, и все такое прочее. Мы такую справку нашли по университету, что он получил двести шестую [статью], часть вторую и сто сорок первую — грабеж и хулиганство. Семь или восемь месяцев отбыл в местах лишения свободы.

Кучма: Да ты что?!

Кравченко: Ну так у меня эта справка есть. Она и сейчас дорогая. По материалам суда все вычистили. Это единственное, что мы нашли [...]. Справочка есть — Медведчук. И я поинтересовался в университете — тоже нет материалов, хотя я знаю, что этот ректор ему не симпатизирует. Там симпатий не имеет особых, но смогли же все уничтожить. Там было несколько таких строчек, что «безжалостный в проявлениях» — вот я формулировку сейчас — «в проявлениях к жизни и смерти». Что абсолютно безжалостный. Вот такая характеристика была по Медведчуку. И тут опасность вырастает, а еще объединить с тем капиталом, который мы не сможем достать, объединить еще со средствами массовой информации. А если под кампанию какую-то там массового возмущения, начать бить с областей и сюда. Но тогда ситуацию контролировать будет чрезвычайно трудно.

Кучма: Ты скажи, у Суркиса же криминал. Так что их нельзя, б@@@@, всех позакрывать, на @@@…

Кравченко: Леонид Данилович, ну, что можем, мы делаем. Но тут одна, чтобы вы четко представляли эту схему. Значит, я сейчас, я могу вам на следующую неделю подготовить. Я не убежден, скажу ли я вам сейчас честно, но пятьдесят процентов тех, кого мы закрывали и садили, выпускались судами. [...] Только более-менее фигура такая попадается среднего звена, арестовываем, сидит там месяц-полтора, а судья — раз постановление об освобождении. [...] Так что эта группа, безусловно, опасная [...] В криминальном мире таких называют отморозками. Отморозками. Для них ничего… и потом по Суркису у меня такая, пусть она плохенькая, но информация, что он стрелки организовывал.

Кучма: Что это такое?

Кравченко: Стрелка — это…

Кучма: Убийства?

Кравченко: Это убийства, да. У него кровь на руках должна быть. Просто никто же активно не поднимает эти вопросы, и оно так, как мокрое горит, как говорят. [...]

Кучма: Развал полный. [...] Учитывая расстановку сил в парламенте, они заблокируют…

Кравченко: Ну да, я понимаю, что…

Кучма: На левых, б@@@@, опираться…

Кравченко: У вас стратегия. Тут можно просто [...] выходить с решениями координационного комитета, таких, как служба безопасности там или министерство, будет вносить предложение относительно усиления прозрачности некоторых процессов в экономике. И общее решение: там, где оффшоры, где эти банки, где стратегические там направления, то есть давать, чтобы Кабмин готовил документы и ставил равные условия, и оно потом хоть прекратим такой отток денег потому, что…

Кучма: Ну да, эти же все приватизированные Суркисом в оффшорных зонах.

Кравченко: Ну да. Областные же эти все проверки показали: там же мы практически делать ничего не можем. Видите, как по Луганску он шел… Поэтому тут будет большая угроза. Малое дитя, а если они не просто крадут, а еще имеют в виду политическую власть, то они не оставят никого живыми. Никого не оставят в покое.

Кучма: Ну моя же супруга Медведчука первый раз увидела, сказала [...] ты посмотри на одни только губы его. У него же губ нет, ниточки. Это, говорит, очень жестокий человек.

Кравченко: А эту справку я вам дам…

Кучма: Говорят, что вообще его фамилия не Медведчук.

Кравченко: Нет, еврейское у него имя [...]

Кучма: Он выходец из России, по-моему.

Кравченко: И даже не из России…

Как только последний материал был опубликован, мне позвонил Березовский.

— Юра, что ты там со Швецом вытворяешь? Вы что, с ума посходили? Зачем вы Медведчука трогаете?

— Борис, мы всех трогаем, в том числе и Медведчука.

— Все меня не интересуют. Меня интересует Медведчук. Юра, ты что, не понимаешь что ли, кого задеваешь? Ведь расстреляют, Юра!

Я настолько опешил от этого «расстереляют», что не нашел ничего лучшего, как переспросить:

— Кого расстреляют? Меня?

— Кому ты нужен,— буквально заорал Борис, и я отметил про себя, что слышу его орущим впервые.— Меня расстреляют, Юра, меня!

— Ну, раз ты так ставишь вопрос…

— Да, я так ставлю вопрос. Расстреляют меня. Извини, я прекращаю финансирование проекта по распечаткам пленок, и субсидирование «5-го элемента» тоже прекращаю. Всё. Закончили.

Я позвонил Швецу, рассказал о происшедшем. Мы «подергались» еще немного, пробовали найти где-то новые деньги на проект. Не нашли. Проект закрыли.

Эпилог

Через несколько дней после публикации «5-м элементом» доклада Кравченко о Медведчуке, в том же декабре 2002 года, почта доставила адресатам два идентичных письма. Одно была послано бывшему генералу КГБ Олегу Калугину, проживавшему в Вашингтоне. Другое — Борису Березовскому, проживавшему в Лондоне. Калугин получил письмо на английском. Березовский — на русском. Тексты отличались, но стиль, эпиграфы и оформление писем были идентичны. И еще письма отличались постскриптумами. Вашингтонское письмо Калугина содержало «P.S.», адресованный Юрию Швецу и упоминавший наш вебсайт «5-й элемент». Вот эти письма:

Письмо Олегу Калугину
(Перевод с английского)

Нет такого места на земле, где не могла бы нас найти смерть, даже если мы все будем оглядываться вокруг… Люди приходят и уходят, бегут и танцуют, и ни слова о смерти. Все хорошо, все прекрасно. Но когда смерть вдруг является к ним, их женам, их детям, их друзьям, захватывая их врасплох, неготовыми, то какие бури страстей тогда ошеломляют их, какой плач, какая ярость, какое отчаяние! Нам неведомо, где поджидает нас смерть; поэтому будем ожидать ее повсюду.

Монтень

Декабрь 2002 г.

Олегу Д. Калугину

Центр изучения проблем контрразведки и безопасности

Уважаемый профессор!

Было бы очень приятно повидать Вас здесь в США и вместе провести время. Поездка удалась легкой, и, когда мы прибыли вчера, погода была великолепная.

Мы ехали к Вашингтону, любуясь по пути живописными видами деревенской природы. Мы проезжали мимо кладбища, украшенного цветами, со свежеокрашенной оградой. Я сказал: «Петр Петрович, посмотри, как прибрано и чисто все на Западе. Даже места, где хоронят трупы, безупречны. В России даже дома, где живут люди, далеко не так чисты».

«А, да, — ответил Петр Петрович, — это правда; это очень цивилизованная страна. У них такие замечательные жилища для мертвых трупов. Но разве вы не заметили, какие замечательные жилища и для живых трупов?»

Всякий раз, когда я вспоминаю этот случай, я думаю о том, насколько хрупкой может быть жизнь, когда мы предаем нашу родину. И когда мы это делаем, то становимся, как сказал Петр Петрович, живым трупом, сами того не понимая.

Включите телевизор или посмотрите любую газету. Везде Вы увидите смерть. Однако жертвы всех этих автомобильных аварий — ожидали ли они смерти? Они воспринимали жизнь как что-то само собой разумеющееся, и мы воспринимаем ее так же. Как часто мы слышим рассказы о знакомых нам людях и даже о друзьях, которые неожиданно умерли? Чтобы умереть, нам даже не надо быть больными: наше тело может неожиданно сломаться и испортиться, точно так, как это бывает с нашей машиной. Сегодня мы можем быть вполне здоровы, а назавтра заболеть и умереть.

Подумайте о том, что рано или поздно должно случиться почти с каждым из нас. Мы идем по улице, думаем о чем-то вдохновляющем, размышляем о важном. Неожиданно мимо проносится машина и чуть не сбивает нас с ног.

Так что, пожалуйста, смените Вашу нынешнюю работу, она действительно не для Вас. Мы с Вами скоро свяжемся. И пожалуйста, не поднимайте шума. Это только усугубит ситуацию.

С уважением,

Иван И. Иванов
Председатель WSCA
PO Box 103
Port Orchard WA 98366
Тел. (360) 871-5694

P. S. У вашего друга очень хороший вебсайт. С ним мы тоже свяжемся.

Письмо Борису Березовскому

Рождение человека — это рождение его горестей. Чем дольше он живет, тем более глупым он становится, поскольку его беспокойство и стремление избежать неминуемой смерти становятся все более и более жгучими. Какая жалость! Он живет ради того, что вообще недостижимо! Его стремление выжить в будущем делает его неспособным жить в настоящем.

Чанг Цу

Уважаемый Борис,

Вы так захвачены призрачными надеждами, мечтами и амбициями, которые обещают счастье, но ведут лишь к невзгодам и страданиям; Вы похожи на путника, пробирающегося по бесконечной пустыне и умирающего от жажды. И все, что сулят Ваши идеи, — это стакан соленой воды, чтобы только усилить Вашу жажду. Зная и понимая это, не следует ли Вам прислушаться к словам Петра Петровича:

Планирование будущего — это все равно, что рыбалка в сухом ущелье.

Ничто не работает так, как вы этого хотите, поэтому отбросьте все ваши планы и амбиции.

Если вам необходимо о чем-то подумать — пусть это будет неопределенность часа вашей смерти…

Для русских, как Вы знаете, основной ежегодный праздник — это Новый год, нечто вроде объединенного Рождества, Пасхи и Дня Благодарения. Петр Петрович — выдающийся офицер КГБ, чья жизнь полна эксцентрических эпизодов, которые могли бы помочь многим людям исправить свои ошибки и вернуться к нормальной жизни. Вместо того чтобы праздновать Новый год и желать людям «счастливого Нового года», Петр Петрович обычно рыдает. Когда его спрашивают о причине, он отвечает, что вот прошел еще один год, и огромное количество людей приблизилось к своей смерти, оставаясь все еще к ней неподготовленными.

Подумайте о том, что рано или поздно должно случиться почти с каждым из нас. Мы идем по улице, думаем о чем-то вдохновляющем, размышляем о важном. Неожиданно мимо проносится машина и чуть не сбивает нас с ног.

Включите телевизор или посмотрите любую газету. Везде Вы увидите смерть. Однако жертвы всех этих несчастных случаев — ожидали ли они смерти? Они воспринимали жизнь как что-то само собой разумеющееся, и мы воспринимаем ее так же. Как часто мы слышим рассказы о знакомых нам людях и даже о друзьях, которые неожиданно умерли? Чтобы умереть, нам даже не надо быть больными: наше тело может неожиданно сломаться и испортиться, точно так, как это бывает с нашей машиной. Сегодня мы можем быть вполне здоровы, а назавтра заболеть и умереть.

Петр Петрович предлагает своим клиентам вообразить живые сценарии их собственной смерти: волнение, боль, панику, беспомощность, горе близких… Важно спокойно, вновь и вновь вспоминать о том, что смерть реальна и что она приходит без предупреждения.

Как сказал Владимир Путин: «Олигархи проводят всю свою жизнь, готовясь, готовясь, готовясь… Только чтобы встретить смерть неподготовленными».

Искренне Ваш
Иван И. Иванов
(Декабрь 2002 г., Library Bar, London)

P.S. Я собираюсь погостить несколько недель у Вашего друга-профессора в США, так что если хотите, то можете связаться с нами по телефону (301) 431 88 93. Между прочим, я встретил одного из Ваших мальчиков, тех, что Вы имели привычку трахать в Москве; он сейчас в Париже и передает Вам привет, он помнит Ваш подарок — прекрасное кольцо с бриллиантом, помните? Он миловидный, однако повзрослел, уже не подросток…

Юрий Фельштинский