Online last seen 31 minutes ago Alisa Lisa

Тот момент, когда в книге что-то пошло не по плану...

#капитализм

В данный момент в Евросоюзе насчитывается 11 млн пустых домов - достаточно, чтобы каждый европейский бездомный получил по два жилища, сообщает британская газета The Guardian.
Согласно подсчетам газеты, в Испании пустует 3,4 млн домов, во Франции и Италии - по 2 млн домов, в Германии - 1,8 млн, в Великобритании - более 700 000. Немало пустующей жилплощади в Ирландии, Греции, Португалии и других странах ЕС. Латвия и другие страны Балтии в исследование включены не были.
Expand text…

Газета отмечает, что большая часть домов была построена в курортных районах во время бума 2007-2008 года, и в них в итоге никто никогда не жил. Множество домов люди приобретали с целью вложения средств, не собираясь там жить, и часть недостроенных зданий сейчас сносится.

Ранее The Guardian установил, что около трети всех зданий в самом дорогом районе Лондона (т.н. Billionaires Row) тоже пустуют, причем некоторые из роскошных строений буквально разваливаются без присмотра, поскольку в них никто не живет уже более четверти века.

Представители общественных организаций, занимающихся помощью бездомным, считают такую ситуацию возмутительной. Это невероятно. Цирфа огромна, - заявил газете Дэвид Айрленд, глава общества Empty Homes. - Дома строятся для того, чтобы в них жить, и если они не обжиты, то с рынком недвижимости что-то не в порядке".

Согласно официальной статистике Евросоюза, в странах Европы насчитывается 4,1 млн бездомных.

Сап. Я дичайше боюсь работать, я боюсь перемен, я боюсь и представляю этот судный день так, будто мне на руки надевают кандалы. Человек ко всему привыкает, но вы только представьте, каждое утро рано просыпаться, одеваться, переживать о том, как ты выглядишь, ехать куда-то в час пик, вливаться в новый коллектив, да в любой коллектив вливаться уже трудно, а для меня так вообще проблемно.
Expand text… Для меня проблемно даже думать, читать, писать, когда кто-то рядом говорит или что-то делает, я просто сбиваюсь с мысли и меня это бесит. А ведь ещё эту самую убогую работу нужно найти, нужно, чтоб тебя туда ещё взяли, потому что таких как ты тысячи, ты ничто, ты пустое место, ты букашка, ты должен унижаться и постоянно думать о себе как о товаре, думать о том, как подать себя своему будущему начальнику, с какой приправой и на каком блюде. Все это вгоняет меня в бесконечную печаль, потому что это неизбежно. И наверное многим не покажется это большой проблемой, скорее даже глобальной, потому что каждое утро они встают в школу или ещё куда-то, каждый день выкладываются перед кем-то, а я уже давно так не делаю, даже не знаю сколько, встаю когда захочу, ложусь когда захочу, делаю что интересно и ни с кем не говорю, не считая анонимных собеседников на форуме, и то очень редко, потому что обычно ридонли. Я боюсь, я очень боюсь работать, я боюсь похоронить себя на работе, я не хочу участвовать в этом добровольном рабстве.

#правачеловека #сексизм #клерикализм #аборт #аборты

Репродуктивная свобода для чайников

"Тридцать лет назад я усвоил кое-какие уроки, которые сформировали мое нынешнее отношение к абортам. Говоря проще, тогда я понял, что аборт – это неотъемлемое право женщин. Однако с тех пор движение против выбора так сильно стигматизировало аборт, что даже сторонникам выбора теперь неловко защищать это право.
Expand text… Проблема в том, что эти важные уроки не были переданы следующему поколению. И раз уж борьба за репродуктивную свободу для женщин перешла на новый интенсивный уровень, неплохо бы еще раз повторить пройденное.

Урок первый. Женщина – это человек, а зигота или эмбрион – нет. Чтобы быть человеком, нужно обладать сознанием и уметь думать, ощущать, чувствовать, надеяться и мечтать. Именно это и делает нас людьми и дает права и защиту, которых нет, скажем, у растений или животных. Женщина все это может, зигота или эмбрион – нет. Именно по этой причине наиболее разумные люди (две трети или, по другим данным, три четверти американцев) согласны с тем, что здоровье и благополучие женщины более приоритетны, чем сохранение эмбриональных тканей, которые лишь потенциально могут стать человеком.

Контраргумент о том, что «жизнь начинается с зачатия», когда оплодотворенную яйцеклетку приравнивают к человеку, является лишь интересным религиозным верованием, которые не подтверждаются ни наукой, ни здравым смыслом, ни другими религиозными верованиями. Если какой-то человек разделяет это верование и руководствуется им в своей личной жизни и личном выборе – прекрасно. Однако в многообразном и светском государстве отдельные религиозные идеи нельзя превращать в политику страны. Маловероятно, что удастся изменить мнение людей, которые верят, что права эмбриона или плода важнее прав взрослой женщины, в силу своих религиозных убеждений.

Важно отметить, что даже веры в то, что плод является личностью, недостаточно для запрета абортов. Даже если допустить, что плод заслуживает того же морального участия, что и рожденный ребенок, это все равно не причина, чтобы принудительно использовать тело женщины (рискуя ее физическим и психическим здоровьем, а возможно и жизнью) в качестве чужой системы жизнеобеспечения в течение девяти месяцев.

Урок второй. Если легальные аборты недоступны, женщины будут делать нелегальные и небезопасные аборты, и в результате многие женщины погибнут. Женщины всегда находили способы сохранить суверенитет своих тел, своей сексуальности и своей репродукции. Это включало и всегда будет включать прерывание нежелательной беременности. Когда аборт легален и проводится хорошо обученными медицинскими работниками, то эта процедура намного безопаснее беременности и родов. Если же аборт нелегален и проводится людьми без должной
квалификации, то он крайне опасен.

До легализации абортов в США ежегодно делалось около 1,2 миллиона подпольных абортов. По разным оценкам, около 5 000 женщин умирали в результате таких абортов каждый год, потому что эти процедуры проводились некомпетентными людьми и в антисанитарных условиях. На сегодняшний день, по оценкам Института Алана Гуттмахера, каждый год в мире около 80 000 женщин умирают в результате кустарных абортов в тех странах, где они запрещены. Так что основной вывод второго урока таков: если сейчас легализация будет отменена и аборт станет незаконным, это приведет к смерти тысяч женщин.

Урок третий. Никакой вид контрацепции, независимо от правильности применения, не является эффективным на 100%. По этой причине аборт всегда должен оставаться доступной возможностью. В противном случае мы признаем, что как только формируется зигота, то женщина теряет право решать, рожать ли ребенка. Некоторые религиозные фундаменталисты верят, что беременность – это расплата за грех занятия сексом, и они согласны с подобной примитивной патриархальной идеологией. По счастью, большинство людей не являются фундаменталистами, и не мешало бы им заявить об этом в открытую.

Для тех из вас, кто поддерживает право выбора, но испытывает неприязнь к аборту, позвольте мне добавить урок третий, часть вторую: снижение числа абортов зависит от доступности всестороннего сексуального образования и эффективной и доступной по цене контрацепции для молодых женщин из всех слоев населения. Если вы хотите снизить количество абортов, то сопротивляйтесь попыткам тех же самых фундаменталистов запретить программы сексуального образования и ограничить доступ к средствам контрацепции.

Урок четвертый. Беременность, роды и воспитание ребенка гораздо дороже обходятся женщине, а не мужчине. Хотя современная медицина во много раз снизила риски, связанные с беременностью и родами, эти риски вовсе не исчезли, и эти риски существуют исключительно для женщин. Именно женщины могут страдать месяцами от постоянной тошноты во время беременности, именно женщины испытывают сильнейшую боль при родах. Именно женщины испытывают более серьезные эмоциональные последствия в результате вынашивания и рождения ребенка. Кроме того, в нашем сексистком обществе мужчины все еще могут с легкостью избежать родительской ответственности, хотя мать будет нести эту ответственность по умолчанию пожизненно.

Урок четвертый подразумевает, что решение вынашивать ли или не вынашивать ребенка должно принадлежать исключительно беременной женщине, потому что именно для нее ставки наиболее высоки. Другие люди могут ставить под сомнение ее решение, но этим другим людям не придется рисковать собственным здоровьем и жизнью. Таким образом, единственное, что могут сделать окружающие, – это предоставить информацию и поддержку. Задача законодателей, если допустить, что в них есть хоть капля сострадания и они ценят личную свободу каждого человека, - это не охрана доминирующего положения мужчин в обществе, а создание таких условий, в которых женщины смогут самостоятельно принимать решения о репродукции.

Урок пятый. Без репродуктивной свободы, которая включает право на аборт и доступность безопасного аборта, женщины никогда не достигнут равенства с мужчинами. Если женщин принуждают к материнству, то они не могут быть на равных с мужчинами, которым не нужно беспокоиться о беременности и обязанности заботиться о ребенке, и это не позволит женщинам добиться успеха в работе и политике. Однако ограничение возможности женщин соревноваться с мужчинами на равных – это только часть проблемы. Законы, запрещающие или ограничивающие аборты, по сути являются открытым заявлением о низшем статусе всех женщин как группы.

По умолчанию мужчины считают, что у них есть право принимать решения о жизни и смерти миллионов других людей – решения об экономической политике, сельском хозяйстве, здравоохранении и войне. Законы, ограничивающие аборты, подразумевают, что женщины, в отличие от мужчин, не в состоянии принять мудрое решение о жизни и смерти. Законы, ограничивающие репродуктивную свободу женщин, усиливают патриархальную идею о том, что женщины хуже мужчин и не могут решать важные вопросы об обществе и мире. Согласно этим архаичным взглядам, женщинам лучше просто рожать детей и не лезть в законы и ход истории.

Прошло тридцать лет с тех пор, как я усвоил эти элементарные уроки, и за это время я понял кое-что еще. Во-первых, противники репродуктивного выбора нагло и откровенно лгут. Они лгут о том, что аборт не может быть безопасным, они лгут о том, что аборты связаны с раком груди, они лгут о том, что аборты неизбежно вызывают депрессию. Они откровенно лгут, чтобы заманить отчаявшихся и уязвимых молодых женщин в «кризисные центры для беременных», где этих женщин подвергают эмоциональным манипуляциям и обрабатывают пропагандой, чтобы вынудить их выносить нежеланную беременность. Они лгут, когда они заявляют, что их волнует благополучие женщин, потому что реальная забота означала бы уважение к моральной автономии женщины и отсутствие лжи.

Я понял, что в патриархальном обществе женщины страдают от отсутствия контроля над своей жизнью, и что репродуктивная свобода уменьшает страдания женщин, поскольку она расширяет границы их контроля. И это не просто гипотеза. Это доказано множеством серьезных психологических исследований, в которых изучались последствия права выбора для женщин.

Я узнал об огромном уровне сексуального насилия и принуждения в американском обществе. Исследования виктимизации показывают, что уровень опыта изнасилований и попыток изнасилований среди студенток американских колледжей составляет 28 на 1000. Это означает, что в общежитии с 10 000 студенток каждый год будет происходить 280 изнасилований или попыток изнасилований. В таких условиях политика и практика, которые ограничивают доступ женщин к контрацепции и аборту, – это жестокость и моральная безответственность.

Я также узнал, что если женщины, как и члены любой другой угнетенной группы, не будут держаться вместе, то их будут лишать то одного, то другого права или свободы. Поэтому если богатые женщины и женщины из среднего класса не будут поддерживать государственное финансирование абортов для малоимущих женщин, то они приблизят потерю и собственной репродуктивной свободы. Когда некоторые женщины говорят: «Я верю в право выбора, но я сама ни за что не сделаю аборт», они затрудняют право выбора для других женщин, поскольку поддерживают стигму в отношении аборта. Когда женщины из либеральных штатов не поддерживают права женщин из отсталых штатов, таких как Южная Дакота и Миссисипи, то права женщин повсюду становятся более уязвимыми.

Точно так же свобода женщин находится под угрозой, когда мужчины, которые считают себя сторонниками гендерного равенства, молчат на тему аборта, поскольку считают, что эта «женская проблема»."

Майкл Швалб, профессор социологии Университета Северной Каролины, США.